Трудяга Бах. Немецкий композитор с французской точки зрения

В серии «ЖЗЛ» вышла очередная книга про великого немецкого композитора, написанная французским автором. Прежде это был «Бетховен» Бернара Фоконье, теперь это «Бах» Марка Лебуше. Последний, как и Фоконье, – не музыковед; он журналист, человек глубоко верующий, специализирующийся на вопросах христианства и написавший несколько книг о современных проблемах религии. И поэтому его взгляд на Баха – именно через призму религиозных воззрений композитора, которые он полагает чрезвычайно важными для понимания его творчества.

Автор подробно разбирает христианскую символику произведений Баха – знаменитых «Страстей» и многих духовных кантат – рассказывает нам о том, какую роль играла музыка в тогдашнем богослужении и как культура Европы первой половины XVIII века находилась в тесной связи с религией. Разумеется, Лебуше – современный автор, он политкорректен, не пытается навязывать собственную точку зрения, тем более превозносить свой католицизм. Он лишь очень осторожно старается подвести к мысли о том, что в произведениях Баха можно найти отзвуки католической традиции, но гипотезу о том, что композитор, возможно, испытывал скрытые симпатии к католической вере, Лебуше, с неким сожалением, отвергает, не соглашаясь с Максансом Кароном, современным французским музыковедом и религиозным философом.

Марк Лебуше. Бах/ Пер. с фран. Е.В. Колодочкиной. – М: Молодая гвардия, 2015. – 298 с. (ЖЗЛ).

Важный сюжет повествования – соотнесение двух величайших фигур немецкой истории и культуры – Мартина Лютера и Иоганна Себастьяна Баха. Значение лютеранства для понимания композитора трудно переоценить, и Лебуше на этом подробно останавливается. Автор книги – француз и католик, и это задает оригинальность взгляда. Былое соперничество двух стран – Германии и Франции – позади. Так же как некогда непримиримая борьба католицизма и лютеранства. Однако историческое наследие, не всегда мирное, невозможно оставить в прошлом. В Германии в течение веков было принято поднимать на щит Баха, посрамившего французского органиста Маршана, который бежал с состязания с композитором, признав тем самым его величие. Но, с другой стороны, Бах сам не избежал влияния французской музыки и порой сочинял в ее духе. Лебуше даже упоминает о легенде, что Бах переписывался с Купереном, но родственники последнего не сохранили писем великого немца, накрывая ими банки с вареньем.

Подробного и профессионального анализа музыки Баха в книге нет (но есть любопытная гипотеза – почему он не писал опер: их эквивалентом могут считаться его оратории и кантаты, пережившие свое время, тогда как произведения в оперном жанре его современников – Генделя и Вивальди – давно забыты), но он и не нужен, ибо целью произведений данного жанра является рассказ о жизни героя. Он довольно полон и ясно изложен. Мы узнаем о всех переездах композитора из города в город, о службе его у герцогов и князей, что влекло за собой порой немалые уколы честолюбию Баха, стоявшего далеко внизу на иерархической лестнице и бывшего в тягостной зависимости от нанимателей. Значительная часть книги – рассказ о мелких и крупных ссорах музыканта с хозяевами, часто не осознававшими, что имеют дело с гением, и унижавшими его придирками, выставлявшими ему всевозможные ограничения и нагружавшими его сверх меры рутинными обязанностями. В Лейпциге его нанимателем был, впрочем, городской совет, но это обстоятельство отнюдь не облегчало судьбу композитора, поскольку заседавшие в нем отцы города были не менее придирчивы, чем монархи.

Не обеспеченный от рождения финансово, вынужденный полагаться на самого себя и кормить свое все возраставшее семейство, Бах был постоянно в поисках лучшего места, способного принести больший доход. И Марк Лебуше показывает нам борьбу за признание композитора, как он торговался со своими патронами, поднимал себе цену, правда, часто неудачно.

Любопытно сопоставить отношение с заказчиками Баха и Бетховена. Знаменитый Пол Джонсон даже выстроил вокруг этого целую теорию, противопоставляя упрямого, гордого и негибкого Бетховена – предвестника деструктивной революции в культуре, где «Я» творца находится на первом плане, скромному трудяге Баху, не пытающемуся оспаривать авторитеты и подрывать основы и творящему музыку во славу Божью. Герой повествования являлся человеком своего времени, когда ни о каком самовыражении не могло быть и речи. Музыка была таким же ремеслом, как и гончарное или столярное. Поэтому он должен был ориентироваться на вкусы и привычки своих заказчиков и слушателей и достигать совершенства, не раздражая их. Порой условие не смущать новизной даже вписывалось в контракт. Не мог Бах допускать и прямых конфликтов, в отличие от Бетховена, поскольку это было чревато полным крахом – за попытку уволиться ему даже пришлось раз провести под арестом четыре недели.

Несмотря на то, что для автора книга посвящена прежде неведомой для него сфере, в ней на удивление практически нет фактических ошибок, даже мельчайших. Единственная бесспорная – это упоминание о 80 тыс. жителях Эйзенаха. Возможно, это ошибка переводчика, а в оригинале стояло «восемь»? Другая лингвистическая небрежность – это упоминание о «походе» Баха в Любек, хотя это было всего лишь ученической поездкой к композитору Букстехуде.

Максим Артемьев

Источник: Независимая газета