Папа Франциск: исповедальня для кающегося — не судилище, а утроба матери
Радио Ватикана опубликовало предисловие Папы Франциска к книге-интервью с о. Луисом Дри, исповедником Хорхе Марио Бергольо в Буэнос-Айресе. Книга называется «Не бойтесь прощать».
Святейший Отец пишет:
Я уже много раз и по разным случаям рассказывал о том, что мне однажды ответил о. Луис Дри, когда я был архиепископом в Буэнос-Айресе. Я спросил его, что он делает, когда, выйдя из исповедальни — где он проводил по многу часов в день — чувствует угрызения совести за то, что много прощал. Он ответил, что обычно идёт к дарохранительнице просить прощения за свою большую снисходительность и потом обращается к Иисусу: «Но ведь это Ты Сам дал мне плохой пример!». Нечто подобное говорил и великий святой капуцин Леопольд Мандич, которому не случайно о. Дри был всегда очень предан. Эти его слова глубоко поразили меня, и поэтому я никогда не перестаю рассказывать о них, об этом злободневном подходе к исповеди.
Кающийся, который стучит в двери наших исповедален, может прийти в милосердные объятия Бога самыми разными путями. Это может быть человек, который регулярно приступает к Таинству Примирения, и оно является для него обычным делом, или кто-то, кто пришел на исповедь в силу каких-либо исключительных обстоятельств. Это может быть человек, случайно зашедший в церковь (хотя в планах у Бога Отца ничего случайного не бывает), либо этот шаг может быть последним на долгом, выстраданном пути. Каким бы ни был мотив, приведший человека к исповеди, когда женщина, мужчина, молодой или пожилой человек приближается к исповедальне, нужно дать им почувствовать милосердное объятие нашего Бога. Бога, Который предшествует нам, ждёт и всегда принимает.
Именно так случилось с блудным сыном, который вернулся домой после того, как растратил в течение короткого времени половину богатства, вытребованного у отца. Он коснулся дна, но не отчаялся: он вернулся домой. Милосердный отец был там, вглядываясь в горизонт и ожидая сына с открытыми объятиями. И когда блудный сын начал говорить, чтобы обвинить себя в своём грехе, отец не дал ему промолвить ни слова и просто обнял его: он принял своего сына и вернул брата другому сыну. Он не отправил его на работу среди слуг, но полностью вернул ему сыновнее достоинство.
Всякий раз, когда кающийся подходит и открывает дверь исповедальни, становится на колени перед решеткой, садится рядом со священником, чтобы пережить опыт примирения — какой бы ни была его история, какими бы ни были побудительные мотивы, независимо от тяжести его греха — мы, священники, обязаны помнить об отце блудного сына.
Прекрасно, что о. Луис Дри держит в исповедальне репродукцию картины Рембрандта, изображающую сцену встречи между отцом и блудным сыном: «Чтобы она была на глазах тех, кто приходит на исповедь». О. Луис напоминает нам, что, возможно, самой важной деталью этой картины являются разные руки милосердного отца: одна рука — левая — мужская, а другая более женственная. Милосердие, так же как сострадание, эта внутренняя эмоция, которую испытывает Иисус на разных страницах Евангелия, имеет черты как отеческие, так и материнские. Милосердие — это материнская любовь, которая волнуется из-за хрупкости своего творения и обнимает его, а в своём мужском аспекте милосердие проявляется в крепкой верности Отца, Который всегда поддерживает, прощает и возвращает своих детей на верный путь.
И ещё, на этой картине милосердный отец слепой, как будто высмотрел все глаза ожиданием возвращения сына. Для отца нет ничего другого, кроме сына, того, который рядом, который возникает из темноты. Борода отца не ухожена, как будто ожидание возвращения сына отставило на задний план даже личные дела повседневной жизни.
О. Луис продолжает: «Когда я вижу определённое колебание и страх в тех, кто приходит к исповеди, когда в их глазах ясно читается вопрос ‘простит ли меня Бог?’, я говорю им: ‘Посмотри туда! Бог обнимает тебя, как этот отец, Бог любит тебя, Бог идёт с тобой. Бог пришёл, чтобы простить, а не наказывать; Он оставил небеса, чтобы быть с нами до конца дней. Как можно бояться, что Он нас не простит?’.
Меня также поражает жест, — пишет далее Папа Франциск, — который о. Луис совершает, как только кающийся приходит к нему на исповедь. ‘Первое, что я делаю, — говорит он, — это беру его за руку и целую её, чтобы этот человек почувствовал себя принятым, свободно выражал себя, говорил, располагался’.
Мы не можем поддавать риску погасить то, что начала Божья благодать и что затронула в сердцах кающихся людей. Глядя на нашу Матерь Марию, мы всегда должны помнить об этом: единственной силой, способной покорить сердца людей, является нежность Бога. То, что очаровывает и привлекает, то, что сгибает и побеждает, то, что открывает и освобождает от цепей, — это вовсе не сила средств или твёрдость закона, но всемогущая слабость Божественной любви, непреодолимая сила Его кротости и необратимого обещания Его милости.
Когда кающийся чувствует себя принятым, находящимся в присутствии милосердного Бога, близкого ему через священника, то это состояние превращает исповедальню в утробу матери. В дом для нас, бедных грешников, чувствующих себя сирыми и обездоленными. Милостивое объятие Отца, нежный взгляд Марии, нашей Матери, присутствие священника, который первым испытал и испытывает на себе Божью милость, как бальзам для его страданий, как мазь для ран, делает исповедальню не судилищем, но утробой матери.
Стать хорошим исповедником невозможно, пройдя некие профессиональные курсы. Для того, чтобы быть хорошими исповедниками, мы должны вначале сами признать себя грешниками и сами первыми просить о том, чтобы нас приняли, подняли, простили, погрузили в милосердие. Мы должны сами уметь плакать из-за своих грехов и из-за грехов тех, кто нам исповедуется. Когда священник поступает таким образом, он — хороший священник, потому что он хороший сын, он признает себя сыном. А чтобы быть хорошим отцом, сначала нужно быть хорошим сыном. Тогда мы можем сказать нашему Отцу: «Милость Твоя достигла меня. Пожалуйста, позволь мне открыться Твоей любви; быть одним из самых смиренных сынов народа Твоего; утолять голод алчущих Тебя хлебом Твоим; принимать Твоими объятиями тех, кто стучат в мою дверь; быть орудием Твоего бесконечного милосердия».
О. Луис Дри рассказывает на страницах этой книги: «Если кто-то приходит туда, где есть исповедальня, то почему он это делает? Он приходит туда потому, что ему кажется, что он в жизни делает что-то не так. <…> Если он осознаёт это, пусть даже робко, едва понимая, это означает, что он готов встать на другой путь. Тогда я, как исповедник, как посланник милости, должен помочь встретить эту милость, это прощение, даже если тот, кто просит, не очень ясно понимает, о чем именно он просит».
Бог достигает нас Своей милостью, используя любой маленький просвет. Наша задача как исповедников заключается в том, чтобы не погасить тлеющий фитиль. Мы должны цепляться за любые возможные предлоги, чтобы прощать.
Святой Леопольд Мандич, которым вдохновляется о. Луис, имел обыкновение повторять, что «милость Божия превосходит все наши ожидания». Эти слова глубоко впечатлили о. Луиса, его собрата в Ордене капуцинов: «Это было для меня, — пишет он, — идеальным будущим: сеять добро, милосердие, любовь. Святой Леопольд был убеждён, что Бог предпочитает недостаток, который приводит к унижению, чем горделивую правильность, которая содержит имитацию безупречности и подавляет желание обратиться».
Как не вспомнить здесь слова раба Божия, моего предшественника Иоанна Павла I, который во время общей аудиенции 6 сентября 1978 года сказал: «Господь настолько любит смирение, что иногда попускает серьёзные грехи. Почему? Потому что те, кто совершил эти грехи, после раскаяния становятся смиренными. Им не приходит в голову считать себя почти святыми, почти ангелами, когда они знают, что совершили серьёзный проступок. Господь часто просил: будьте смиренными. Даже если вы причастны к важным делам, говорите: ‘Мы рабы, ничего не стоящие’. Между тем во всех нас живут совсем другие желания: показать себя. Тише, скромнее: это христианская добродетель, которая касается нас самих».
Святой Леопольд Мандич обычно обращался к кающимся: «Имейте веру, доверие, не бойтесь. Видите, я такой же грешник, как и вы. Если бы Господь не держал Свою руку на моей голове, я бы делал то же, что и вы, и даже хуже». За несколько дней до смерти этот великий святой монах сказал: «Я исповедую более пятидесяти лет, и я не чувствую угрызений совести за все случаи, когда я дал разрешение, кроме трёх или четырёх, когда я не смог этого сделать. Возможно, я не сделал всё возможное, чтобы вызвать в кающихся надлежащее расположение».
Давайте всегда помнить об этих светлых свидетельствах многих святых, о свидетельствах многих добрых священников и монашествующих, которые ежедневно, не привлекая к себе внимания, открывают двери храмов и исповедален, принимают, выслушивают, поднимают руку в благословляющем жесте, даруя милость и прощение раненому человечеству нашего времени. Будем помнить, что прощение сближает и заставляет почувствовать в другом человеке ближнего; прощение создаёт необходимые условия для выражения солидарности, которую иначе проявить очень трудно. Да, милосердие имеет социальные последствия. И если это правда, что мы живем в трудные времена, в самый разгар того, что я неоднократно называл «фрагментарной мировой войной»; если это правда, что мы живем во времена террора и страха, вызванного слепым насилием, которое кажется лишённым какой-либо человечечности, то также верно, что в положительных примерах, слава Богу, нет недостатка. Каждый знак дружбы, каждый поверженный барьер, каждая протянутая рука, каждое примирение, хотя и не становятся сенсацией, призваны действовать в социальной ткани, будь то в наших семьях, жилых кварталах, наших городах, странах, в отношениях между государствами. Этот поток ненависти и насилия не может ничего сделать против океана милосердия, который заливает наш мир. Давайте погрузимся в этот океан и дадим ему возродить нас. Позволим Богу действовать в нас, попросим Его победить наше равнодушие, чтобы, в свою очередь, мы стали способными на сострадание, солидарность и даже на слёзы, чтобы прикоснуться нашей щекой к щеке тех, кто страдает телом и духом, чтобы быть маленьким и скромным орудием в руках Божьих; чтобы помочь Господу построить в соответствии с Его замыслом более справедливый и братский мир.
