Авимелех и попранное братство. (Зло и его драматичные последствия — в Священном Писании)

В книге Судей Авимелех — один из самых одиозных персонажей. Он уподоблен терновнику, который в огне и сам сгорает стремительно, и всех, кто рядом, испепеляет. Чтобы стать царем, Авимелех сначала убивает кровных братьев, а затем, желая упрочить свою власть, устраняет тех, кто считал себя его братьями, — братьев матери, своих союзников. Так захват власти становится злом в высшей степени, поскольку умерщвляет любое братство, какое только возможно. Автор статьи — Винченцо Ансельмо SJ, профессор Священного Писания на Папском богословском факультете Южной Италии (Отделение Св. Людовика, Неаполь).

В книге Судей изложена история Израиля от смерти Иисуса Навина, приведшего народ к завоеванию Земли Обетованной, до установления монархии. Израиль поселился на земле, дарованной ему Господом, но в Ханаане все еще обитают другие народы, и для Израиля они как кость в горле. Центральная часть книги структурирована циклически: когда Израиль покидает Господа ради служения другим божествам, Бог предает его в руки врагов, и те его притесняют; тогда Израиль взывает к Господу, и Тот воздвигает судью, чтобы спасти народ и установить мирное время. Судьи руководят Израилем от имени Господа.

При Гедеоне (ср. Суд 6–9) институт судей демонстрирует первые признаки упадка. Хотя Гедеон отказывается стать царем вопреки просьбе израильтян (ср. Суд 8, 22–23), его слабые места очевидны. Так, из личной мести он убивает тех, кто ему не помог, и тех, кто виновен в смерти его братьев (ср. Суд 8, 13–21). Из части трофеев, добытых в результате победы над мадианитянами, он изготовляет идола (ср. Суд 8, 24–27) — вспоминается греховная история с золотым тельцом (ср. Исх 32). Гедеон заводит много жен, и от этого гарема, почти царского, рождаются многочисленные дети, что становится предпосылкой для братоубийственной борьбы после его смерти (ср. Суд 8, 30–31).

Преступление Авимелеха

Авимелех, чье имя означает «мой отец — царь», — сын Гедеона и одной из наложниц. После смерти отца он отправляется в Сихем к дядьям и семье матери в поисках поддержки для своих претензий на «наследование» в управлении Израилем, хотя судейство не передается по наследству, но только у Бога есть власть ставить судью для службы Его народу.

«Внушите всем жителям Сихемским: что лучше для вас, чтобы владели вами все семьдесят сынов Иеровааловых^[1], или чтобы владел один? и вспомните, что я кость ваша и плоть ваша. Братья матери его внушили о нем все сии слова жителям Сихемским; и склонилось сердце их к Авимелеху, ибо говорили они: он брат наш» (Суд 9, 2–3).

С ораторским искусством и политической хитростью Авимелех указывает на лучшее будущее для народа, управляемого одним человеком. В то же время, используя кровные узы, он заключает союзы, начиная со своего клана, который ходатайствует о нем перед руководителями Сихема и убеждает их, взывая к родственным чувствам: «Он брат наш». Итак, Авимелех заручается согласием своего окружения и собирает финансирование из приношений Ваалу, то есть идолу (ср. Суд 8, 33), чтобы нанять бездельников и авантюристов (ср. Суд 9, 4) и исполнить свой страшный замысел.

«И пришел он в дом отца своего в Офру и убил братьев своих, семьдесят сынов Иеровааловых, на одном камне. Остался только Иофам, младший сын Иероваалов, потому что скрылся. И собрались все жители Сихемские и весь дом Милло, и пошли и поставили царем Авимелеха у дуба, что близ Сихема» (Суд 9, 5–6).

Авимелех захватывает власть, жестоко убив собственных братьев, но одному из них, самому младшему, удается ускользнуть. Первое царствование в истории Израиля запятнано кровью: истреблены 70 сыновей Гедеона. Это число символическое: 70 человек составляют семью патриарха Иакова, то есть совокупность народа Израилева (ср. Быт 46, 27; Исх 1, 5; Втор 10, 22).

Авимелех, первый царь, олицетворяет драму монархии, которая трансформируется в злоупотребление властью. Однако пока только Сихем и дом Милло вверили себя новому царю. Поэтому можно предположить, что в Израиле нет народного единства вокруг института монархии. Горькая ирония: Авимелех объявлен царем после убийства братьев, то есть ценой их жизни, тогда как книга Второзакония предписывает царскую власть как служение братьям: «из среды братьев твоих поставь над собою царя», да не надмевается «сердце его пред братьями его» (Втор 17, 15.20). Кроме того, Авимелех теперь царь, но не по Божьей инициативе, не Бог его поставил, как ставил судей (ср. Суд 3, 7–9; 3, 12–15; 4, 1–4; 6, 11–16; 11, 29; 13, 1–25). А здесь инициатива исходит исключительно от людей и их дерзости.

Притча Иофама

Иофам, единственный выживший из сыновей Гедеона, — вот кто испортит праздник новому царю. Пока идет злополучная коронация, раздается единственный голос, еще способный сказать: король-то голый. С вершины горы Гаризим он выкрикивает māšal^[2] — притчу, басню про деревья, а на самом деле в ней жесткая критика монархии и пророческое предупреждение жителям Сихема о трагических последствиях их действий. Персонажи этой знаменитой аллегории: маслина, смоковница, виноградная лоза, терновник и кедры ливанские.

«Пошли некогда дерева помазать над собою царя и сказали маслине: царствуй над нами. Маслина сказала им: оставлю ли я тук мой, которым чествуют богов и людей и пойду ли скитаться по деревам? И сказали дерева смоковнице: иди ты, царствуй над нами. Смоковница сказала им: оставлю ли я сладость мою и хороший плод мой и пойду ли скитаться по деревам? И сказали дерева виноградной лозе: иди ты, царствуй над нами. Виноградная лоза сказала им: оставлю ли я сок мой, который веселит богов и человеков, и пойду ли скитаться по деревам? Наконец сказали все дерева терновнику: иди ты, царствуй над нами. Терновник сказал деревам: если вы по истине поставляете меня царем над собою, то идите, покойтесь под тенью моею; если же нет, то выйдет огонь из терновника и пожжет кедры Ливанские» (Суд 9, 8–15).

Плоды маслины, смоковницы и виноградной лозы высоко ценились по всему древнему Ближнему Востоку и Средиземноморью. Для этих деревьев царствовать — значит утратить свои плоды, то есть стать бесплодными, суетясь без пользы во главе остальных растений. В конце концов терновник, растение не только бесполезное и непродуктивное^[3], но и вредное для прочих, у которых он отбирает жизненно важные ресурсы, согласится быть царем над всеми деревьями, насмешливо предлагая укрыться в тени его острых шипов. Кто против него восстанет, того испепелит это растение, легко воспламеняемое, будь то даже такое могучее дерево, как ливанский кедр. В притче Иофама речь идет не только о монархии как о прискорбном и вредном установлении, но и об опасном смертоносном Авимелехе: убив собственных братьев, он затеет другие битвы и заживо сожжет своих родственников, жителей Сихема, когда они превратятся в его новых врагов (ср. Суд 9, 46–49).

Затем Иофам объясняет притчу, обвиняя жителей Сихема в неверности Гедеону/Иероваалу, своему благодетелю, и его дому^[4]. Авимелех в глазах Иофама не брат, а сын рабыни Гедеона^[5], брат сихемских жителей и предатель собственной крови. Поэтому поддержка, оказанная Авимелеху, и предательство памяти Гедеона станет для Сихема причиной гибели. Вдобавок, читатель уже знает, что Гедеон не только отказался царствовать, но и не пожелал, чтобы царствовали его сыновья (ср. Суд 8, 23).

Предупреждение Иофама — сильное пророческое слово на Авимелеха и его союзников: «Да изыдет огонь от Авимелеха и да пожжет жителей Сихемских и весь дом Милло и да изыдет огонь от жителей Сихемских и от дома Милло, и да пожжет Авимелеха» (Суд 9, 20).

У Авимелеха и жителей Сихема впереди вражда и смертоносный конфликт. Власти Сихема признали нового царя братом (ср. Суд 9, 3e 9, 18), но скоро они пожрут друг друга, кроваво попирая все соглашения. Действительно, внутри повествования притча Иофама предвосхищает восстание дядей против Авимелеха и кровавую гибель Сихема: его сровняют с землей и засеют солью (ср. Суд 9, 45). Терновник Авимелех принялся жечь деревья. Начал с собственных братьев, сыновей своего отца, а затем огонь перекинулся на дядей и родственников со стороны матери. Монархия, едва возникнув в эпоху судей, уже окружена мрачным ореолом из-за вреда, наносимого народу, начиная с разрыва семейных уз. Сихем был местом завета между Израилем и Господом после завоевания Ханаана (ср. Нав 24); тогда израильтяне решили служить Господу, даровавшему им землю, и отвергли искушение идолопоклонством. Теперь жители Сихема, выбирая себе царя, отвергают Господа, чтобы уже не Он царствовал над ними (ср. 1 Цар 8, 7). После своей речи Иофам убегает и скрывается вдали от брата (ср. Суд 9, 21).

Семена раздора

Авимелех был царем над народом недолго: подобно терновнику, сгорел быстро. «Авимелех же царствовал над Израилем три года. И послал Бог злого духа между Авимелехом и между жителями Сихема, и не стали покоряться жители Сихемские Авимелеху, дабы таким образом совершилось мщение за семьдесят сынов Иеровааловых, и кровь их обратилась на Авимелеха, брата их, который убил их, и на жителей Сихемских, которые подкрепили руки его, чтоб убить братьев своих» (Суд 9, 22–24).

В библейском повествовании представлены два рода причинности: божественная и человеческая^[6]. Поэтому к тем или иным событиям приводит и действие Бога, Господа истории, и свободная человеческая инициатива. Именно кровавые дела Авимелеха и властителей Сихема ведут к катастрофе, в то же время Библия говорит, что Бог присутствует и вмешивается, посылая злого духа (rûăḥ rā‘â) — знак, что Господь направляет историю, — сеющего раздор между союзниками, и результатом будет падение Авимелеха^[7]. Двойная причинность подразумевает филигранное повествовательное равновесие между прямым или опосредованным вмешательством Бога и свободой человека. На этот раз перед нами не дух, осеняющий судью, назначенного Богом (см., например, Суд 3, 10; 6, 34; 11, 29), а злой дух, посланный, чтобы сеять раздор между союзниками.

Предательство и убийство кровных родственников будут преследовать Авимелеха и приведут к гибели и его, и жителей Сихема. Пролитая кровь — причина конфликта между Авимелехом и сихемскими жителями, а далее станет основанием для окончательного краха первого царя (ср. Суд 9, 56): это своего рода поэтическая справедливость^[8], расплата за убийство собственных братьев.

За этим «кратким содержанием» следует рассказ о череде предательств, двойных игр и заговоров, которые всех ведут к погибели.

Сихемские жители первыми предают Авимелеха, устраивают засады против него (ср. Суд 9, 25) и проклинают его (ср. Суд 9, 27). Далее Зевул, правитель города, в гневе и обиде на Гаала, предает Гаала и его братьев, своих союзников, обманом Авимелеху, и тот наносит им поражение в бою, вместе с жителями Сихема (ср. Суд 9, 30–41). Наконец, через короткое время, сам город Сихем будет разрушен Авимелехом. Эпилог драматичен. Жители Сихема находят убежище в подвале храма Эль-Берита (Ваалверифа), откуда ранее взяли деньги, чтобы финансировать амбициозные планы Авимелеха (ср. Суд 9, 4), и — горькая ирония — их заживо сжигает именно сын Гедеоновой наложницы: «И нарубил каждый из всего народа сучьев, и пошли за Авимелехом, и положили к башне, и сожгли посредством их башню огнем, и умерли все бывшие в башне Сихемской, около тысячи мужчин и женщин» (Суд 9, 49).

Конец первого царя

Битвы Авимелеха не завершаются с разрушением Сихема. Далее в библейском рассказе — осада Тевеца: «Авимелех пришел к башне и окружил ее и подошел к дверям башни, чтобы сжечь ее огнем. Тогда одна женщина бросила обломок жернова на голову Авимелеху и проломила ему череп. Авимелех тотчас призвал отрока, оруженосца своего, и сказал ему: обнажи меч твой и умертви меня, чтобы не сказали обо мне: женщина убила его. И пронзил его отрок его, и он умер» (Суд 9, 52–54).

Также и в этом случае Авимелех, как колючий терновник, намерен использовать огонь, чтобы убить своих врагов, укрывшихся в башне, но сверху женщина бросает верхнюю часть мельничного жернова на голову царя и тяжело ранит его. Согласно Второзаконию, эта часть жернова — из числа предметов, которые нельзя брать в залог, поскольку это все равно что взять саму жизнь человека, обрекая его на голод (ср. Втор 24, 6)^[9]. А теперь верхняя часть мельничного жернова становится орудием смерти для Авимелеха и жизни для тех, кто нашел убежище в башне. И, как на одном камне были убиты сыновья Гедеона, теперь одним-единственным камнем смертельно сокрушен Авимелех.

Царь просит оруженосца убить его, во избежание бесславной смерти от руки женщины^[10]. Ирония судьбы: последнее желание Авимелеха не исполнится, и далее в Библии он будет упомянут царем Давидом именно как тот, кого убила женщина^[11].

В заключение истории первого царя повествователь утверждает: «Так воздал Бог Авимелеху за злодеяние, которое он сделал отцу своему, убив семьдесят братьев своих. И все злодеяния жителей Сихемских обратил Бог на голову их; и постигло их проклятие Иофама, сына Иероваалова» (Суд 9, 56–57).

Пророческое слово, произнесенное Иофамом, исполнилось. Бог не оставляет безнаказанным злодеяние Авимелеха против отцовского наследия — убийство 70 братьев. Зло, причиненное царем и сихемскими жителями, оборачивается против них самих, в очередной братоубийственной битве, поскольку жители Сихема признали Авимелеха своим братом (ср. Суд 9, 3.18). Неслучайно слово «брат» становится ключом ко всему повествованию: встречается целых 12 раз^[12]. Итак, перед нами рассказ о братстве, которое извратилось и драматично преобразилось в братоубийство: все против всех.

* * *

В истории Авимелеха зло саморазрушается. Повествователь не преминул указать на Бога как на причину, сопровождающую весь процесс, неумолимо ведущий первого царя израильского к окончательной катастрофе. В то же время Господь отнюдь не дает полномочий Авимелеху посредством Своего Духа, в отличие от того, как Он поступал в других местах в книге Судей. Однако рассказ нам также показывает, что зло пожирает себя само и несет ответственность за свою погибель. Как огонь, выходящий из терновника, сжигает в одно и то же время сухой хворост и деревья, так зло разрушает себя. Авимелех стремительно сокрушает сам себя и окружающих. Чтобы обрести власть и стать царем, он сначала убивает кровных братьев, а затем, желая закрепить свое господство, устраняет тех, кто считали себя его братьями — братьев матери, своих союзников. Авимелех не назначен Богом в качестве судьи для избавления народа Израилева, но объявляет себя царем устами своих сообщников. Так захват власти становится злом в высшей степени, поскольку умерщвляет любое братство, какое только возможно.

Библия не боится показывать зло и его драматичные последствия, тем самым вырабатывая у читателя иммунитет: пусть ужас, испытанный при чтении, не позволит пойти злым путем Авимелеха, ведущим к смерти. Власть и корона не стоят того, чтобы ради них жертвовать братством.

***

ПРИМЕЧАНИЯ:

^[1] Другое имя Гедеона.

^[2] Слово māšal применяется к высказываниям в жанре премудрости и буквально переводится как «сопоставление, сравнение, поговорка или притча».

^[3] Как говорит Иисус: «Собирают ли с терновника виноград, или с репейника смоквы?» (Мф 7, 16; ср. Лк 6, 44).

^[4] Это тяжкое обвинение Иофама находит подтверждение в словах повествователя, надежного и осведомленного: говоря о грехе народа, он использовал ту же терминологию, подчеркивая неблагодарность народа к Гедеону и его семье: «дому Иероваалову, или Гедеонову, [израильтяне] не сделали милости за все благодеяния, какие он сделал Израилю» (Суд 8, 35).

^[5] Авимелех представлен как сын наложницы Гедеона (ср. Суд 8, 31), а теперь Иофам провокативно называет его «сыном рабыни». Как утверждает Тамми Дж. Шнайдер, «дело принимает ироничный оборот: Авимелеха, чье имя значит „мой отец — царь”, брат называет сыном рабыни» (T. J. Schneider, Berit Olam: Judges, Collegeville, Liturgical Press, 2000, 143).

^[6] На эту тему, ср. Y. Amit, The Dual Causality Principle and its Effects on Biblical Literature, в Vetus Testamentum 37 (1987) 385–400; Его же, Dual Causality: An Additional Aspect, в его же (ed.), In Praise of Editing in the Hebrew Bible. Collected Essays in Retrospect, Sheffield, Sheffield Phoenix Press, 2012, 105–121.

^[7] Писание учитывает проблему злых сил, действующих в человеке и между людьми: «[Злой дух (rûăḥ rā‘â) — это] „умонастроение”, а не бес и не Дух (rûăḥ) Божий. Божественная действующая причина, выраженная глаголом „послать”, […] просто иллюстрирует общий богословский принцип: Бог так направляет действия человека, что злое дело возвращается к злодею» (S. Tengström, «rûăḥ» in Grande Lessico dell’Antico Testamento, VIII, 290).

^[8] Под «поэтической справедливостью» понимают повествовательную условность: праведник награжден, а злодей наказан. О наличии этого феномена в библейском повествовании, ср. L. Ryken — J. C. Wilhoit — T. Longman III (edd.), Le immagini bibliche. Simboli, figure retoriche e temi letterari della Bibbia, Cinisello Balsamo (Mi), San Paolo, 2008, 673–675.

^[9] Ср. T. J. Schneider, Berit Olam: Judges, цит., 148.

^[10] Как случилось ранее с Сисарой, убитым Иаилью (ср. Суд 4, 21).

^[11] «Кто убил Авимелеха, сына Иероваалова? не женщина ли бросила на него со стены обломок жернова, и он умер в Тевеце?» (2 Цар 11, 21).

^[12] Ср. Суд 9, 1.3.5.18.21.24.26.31.41.56.

Винченцо Ансельмо SJ

Источник: La Civiltà Cattolica