Рупинтоелис – это Христос Заботливый

СКГ Сентябрь 08, 2015

Как уже сообщала «Сибирская католическая газета», 23 августа 2015 года в Новосибирске перед Кафедральным собором Преображения Господня была освящена памятная скульптура Христа, исполненная в жанре литовского традиционного образа «Рупинтоелис». Автором этого памятника стал Адольфас Терезиус — один из самых известных в Литве скульпторов, работающих в жанре деревянной скульптуры, хранитель древних литовских традиций резьбы по дереву.

Со скульптором побеседовал журналист СКГ Александр Эльмусов.

— Давайте познакомимся поближе. Вы – профессиональный скульптор?

— Нет. Я, скорее, «от Бога».

— О! Еще интереснее. И как же Вы дошли до жизни такой? Расскажите, пожалуйста, о себе.

— Я жил в такое время, что, я бы сказал, сама жизнь выбрала меня.

— Где Вы родились?

— В Литве, в небольшом городке Кяльме, в 50 км от известной всей католической Европе так называемой «Крестовой горы». Ее трижды почти полностью уничтожали при коммунистах, и вот, когда ее уничтожили в третий раз, а было это в 1975 г., я помогал ее отстраивать. Мне тогда было 15 лет, и это – одно из самых ярких моих впечатлений того времени. До сих пор мне памятны мои тогдашние ощущения. Там был не просто физический труд, была работа и посложнее: священники просили изготовить те или иные детали, священные предметы… Например, наши традиционные кресты с деревянной часовенкой на них, внутри которой – фигурки святых. Я занимался этим не столько из любви к искусству, сколько в силу необходимости. В этом состояла наша борьба за веру. Противники религии искали любой возможности, чтобы заменить наши католические символы своими знаками, а мы – напротив, проявляли изобретательность, чтобы всё вернуть на свои места.

— У Вас были учителя и наставники?

— Если Вы имеете в виду учителей в чисто профессиональном плане, то таковых, можно сказать, и не было. А если «учителя по жизни», то таких было очень много. Очень много встречал я в жизни хороших людей. Да они и теперь есть. И я сам никогда не отказываю, если меня просят о помощи или обращаются ко мне за советом. В настоящее время я передаю свои навыки резьбы по дереву школьникам, имею в одной из средних школ свою студию. Я пытаюсь приобщить наше юное поколение к культурным традициям моей родины: мы рассматриваем с ними альбомы, много беседуем… Литовскому искусству деревянной скульптуры – более трехсот лет!

— Наш Владыка показывал мне Ваш «фантастический» альбом. Я впервые встретился с такого рода искусством, даже кое-что перефотографировал, имея в виду и нашего читателя, которому это будет интересно. Владыка сказал, что Ваш стиль называется «Рупинтоелис». Это так?

— Вообще говоря, «Рупинтоелис» – это тот стиль, в котором сделана вот эта фигура Христа, скорбного, задумчивого Христа.

— Я впервые вижу такой образ. Страждущий Христос – это да. А вот задумчивый? Этакий роденовский мыслитель…

— Есть люди, которые утверждают, будто это исключительно литовский сюжет. Но я бы не стал это утверждать столь категорично. Что-то подобное можно найти и в Польше, и в Белоруссии. Но это – наши соседи, и возникает вопрос, как подобные произведения туда попали? Может быть, из Литвы? И что еще обращает на себя внимание: до Второй мировой войны таких изображений «задумчивого Христа» встречалось значительно меньше. А вот после войны было о чем задуматься, мы все об этом хорошо знаем…

— А Ваша личная история или история Вашей семьи – они накладываются на тот образ, который Вы здесь, в Сибири, представили?

— Мой дедушка и братья моей матери побывали в послевоенные годы здесь, в Сибири. У нас в Литве есть и такие семьи, как здесь, довольно далекие от Церкви, в которых люди приходят к вере уже в зрелом возрасте. Но я принадлежал к семье, которых у нас большинство: к религиозной, католической семье. В 11 лет я стал министрантом. И в этом отношении я был первым. Т.е. я стал первым министрантом-ребенком в нашем городке за все предыдущие послевоенные годы. В школе меня очень много ругали за это.

— А насколько семьи в Литве религиозны?

— По некоторым опросам и по моим личным ощущениям религиозных – процентов 80. Литва – католический край, хотя в ней живут и православные, и протестанты.

— Вы работаете только для Католической Церкви?

— Да. Протестантов наше искусство не очень интересует, а для Православной Церкви работали мои друзья, но мне не приходилось.

— Каким образом Вы познакомились с нашим епископом? Как он вышел на Вас?

— Через о. Римантаса Гудялиса, того самого, который приезжает на церемонию освящения скульптуры. Его цель – отметить памятными знаками те места, где были в ссылке литовцы. Это он договорился с епископом. Епископа Иосифа я лично не знал до начала работы. Но, когда собирался ехать в Сибирь, очень много узнал о нем. У нас в Литве его многие знают и помнят. Уже здесь мы много беседовали с Владыкой, и он рассказывал мне о своей жизни в Литве, о том, с каким трудом ему пришлось поступать в семинарию. Многие немцы тогда через Литву перебирались на Запад, но у вашего-то епископа были совсем другие намерения! Он никуда не собирался! Мы с Владыкой часто общались за это время, постоянно ели за одним столом. Мне показалось, что он был рад общению со мной, как, разумеется, и я. Он вспомнил литовский язык, я – русский. Он вспоминал литовских священников, которых знал лично, и часто оказывалось, что и я их знаю. Литва – маленькая, да и вообще мир тесен. Здесь у вас Владыка и сестры-монахини помнят о. Йозаса Згебсиса, за которого мы в Литве теперь молимся о причислении его к лику блаженных. У нас с пониманием относились к тем священникам, которые временно оставляли свои приходы, чтобы поехать в Россию, в Казахстан, в Сибирь и здесь окормлять верующих: ведь, может быть, благодаря этому жизнь многих людей поменялась! И ваш Владыка рассказывал, как с большим трудом ему удалось получить литовскую прописку необходимую для поступления в семинарию. Были люди, литовцы, которые очень много помогли ему с этим. А когда он уже стал семинаристом, они ему сказали при встрече: «Если бы мы знали, что Вы собираетесь поступать в семинарию, мы бы сделали для Вас еще больше!» Ваш будущий епископ держал тогда свои намерения в тайне…

Сестра-монахиня, которая здесь у вас теперь служит, родом, кажется, с Поволжья, вспоминала, как они были в Литве где-то в 1984 или 1985 году, как там попали в облаву и как о. Йозас их самоотверженно спасал. Не скрою, когда приезжаешь за тридевять земель, чтобы сделать там что-то полезное, и встречаешь людей, которые знают твою Родину и говорят о ней хорошие слова – это очень приятно.

— Расскажите о самом необычном заказе или самой необычной скульптуре, сделанной Вами за Вашу творческую жизнь. Или что-то курьезное, забавное… Что Вы можете вспомнить?

— Здесь следует начать издалека. Я исполнял и церковные, и светские заказы. Наиболее мне запомнились заказы, связанные с моими близкими знакомыми. А в церковной сфере самая близкая мне тема – образы святых. И прежде всего – внутри храмов, причем по-преимуществу – в маленьких городках. В таких местах это доставляет людям большую радость, чем когда делаешь это в местах уже известных и «раскрученных». Вот и работа для вашего города мне запомнится: впервые моя скульптура установлена внутри колокольни. Такого в моей практике еще не было (смеется).

В последнее время мне интересно использовать для работы дуб, пролежавший многие столетия в воде. Его возраст устанавливается радиоуглеродным анализом. Возраст этой породы равняется 750-ти, 930-ти, а в одном случае – даже 2500-м годам.

Из этой породы я сделал статую Мадонны для святилища в Шилува. Это – ныне не очень известное святилище, но на самом деле это место первого в Европе официально признанного Римом Богородичного явления. Не Лурд, не Фатима, а Шилува…

Поражает мысль, что дерево, из которого я делал статую Мадонны, намного старше христианской Литвы. Литва крестилась всего лишь 600 лет назад, а это дерево к тому времени уже давно существовало. А если взять его возраст в 2500 лет, то оно было и тогда, когда еще Христос не родился.

Материал, из которого сделана статуя Христа для вашего собора, не такой древний. Но и это – кедр, который высушивали на протяжении 20-ти лет. Одна ваша юная прихожанка, узнав об этом, воскликнула: «Это мне 20 лет!»

— А кому впервые пришла идея установить статую скорбящего Христа не на католическом кладбище, как это чаще всего бывает принято в Литве, а внутри колокольни, у мемориальной доски в память о жертвах репрессий?

— Мне кажется, кому-то из ваших работников. Мотивировалось это тем, что на католическом кладбище редко бывает много народа. Как-то я в шутку предложил вашему епископу поставить Христа в детском садике. В конце концов, решили установить здесь. Пришлось проделать немалую работу: поднимать установленную ранее памятную плиту краном, потом ставить ее обратно… Теперь всё будет сделано капитально: перед плитой установлена фигура, вокруг выложено черным камнем…

— Вы теперь собираетесь ехать в Иркутск. Что там будете делать?

— Насколько я знаю, там нашли общие захоронения репрессированных возле аэропорта, и на этом месте будет установлен памятный крест. Эти контакты тоже были завязаны через о. Римантаса Гудялиса. Первоначально планировалась аналогичная работа в Красноярске, но там пока не проведены требуемые согласования. Крест уже изготовлен мною в Литве. Он будет доставлен в Иркутск по частям и там смонтирован за пару дней. Также мы намереваемся посетить несколько деревень, где установлены железные памятные кресты.

— Каковы основные отличительные черты стиля «Рупинтоелис», использованного Вами при изготовлении статуи Христа для нашего собора?

— Буквальный перевод этого слова с литовского на русский – «заботливый». Это – Христос скорбный и задумчивый. Христос, размышляющий о судьбе Своего народа. Исполненные в этом стиле деревянные фигуры Христа раскрашивают. Христос в данном случае облачен в красное, что означает, что Его судьбу уже решили. Здесь Христос – не Всемогущий Господь, Он – не в славе Воскресения, а в Своей человеческой немощи, в заботе. Это – самый популярный образ Христа в Литве.

— Связано ли это с национальной душой литовского народа?

— Это – не простой вопрос, но полагаю, что да. Хотя среди литовцев попадаются разные люди, особенно в последнее секулярное время. Расскажу один случай. В перерывах между большими заказами, я исполняю заказы маленькие. И вот, звонит мне один человек: я, говорит, хочу подарить фигурку другу, но только не рупинтоелис. А у меня есть разные изделия: ангелы, часовенки… Этот человек приезжает, и видно, что это – самоуверенный, как теперь говорят, «крутой» человек. Он разглядывает мою коллекцию, но всё как-то посматривает в сторону рупинтоелис (у меня много таких скульптурок разных размеров). А потом говорит: «Беру вот это». «Ну это же рупинтоелис, — говорю я, — а Вы меня предупредили, что только не рупитоелис…» «Нет, беру это», — настоял он. В итоге, не только купил в подарок другу, но и для себя взял. «У меня, — сказал, — полно проблем и бед, он моему дому тоже нужен».

— Что бы Вы хотели пожелать всем тем, кто увидит Вашу скульптуру, как сибирским католикам, так и некатоликам, которые будут заходить на территорию Кафедрального собора? Ведь всем этим людям в творении Ваших рук Вы оставили частицу своей души.

— Я был бы счастлив, если бы мое творение хоть в самой малой степени навело бы видящих ее на мысли о мире ином и о нашем Господе. У себя в Литве я как-то сделал такую фигуру Христа просто сидящего на скамейке. И любой человек может сесть рядом с Ним, как со своим другом, как с братом… По-моему, в этом – суть нашей христианской религии.