Проповедь Папы Франциска на Мессе освящения мира и благословения елея. 1 апреля 2021 г., Великий Четверг, собор Святого Петра

Сегодняшнее Евангелие показывает, сколь сильные изменения претерпевают взгляды слушавших Господа людей. Это была воистину драматическая перемена, и ею было засвидетельствовано, в какой степени гонения и крест связаны с возвещением Евангелия. Восхищение, вызванное словами благодати, павшими с уст Иисуса, длилось в умах жителей Назарета совсем недолго. Чья-то колкая реплика из задних рядов – «Не Иосифов ли Он сын?» (Лк 4,22) – стала вирусной и произвела почти мгновенный эффект.

Это было одно из тех двусмысленных выражений, которые обычно произносят мимоходом. Иногда здесь можно усмотреть оттенок одобрения: «Как же это замечательно, что человек такого скромного происхождения говорит с таким авторитетом!». Но в равной мере сказанное может обернуться и презрением: «Кто этот, откуда он? Кем он себя возомнил?». Нечто подобное звучало и в день Пятидесятницы, когда апостолы, исполнившись Святого Духа, стали проповедовать Евангелие. Некоторые при этом говорили: «Разве все они не галилеяне?» (Деян 2,7). В то время как одни с радостью принимали слово, другие пришли к заключению, что апостолы просто пьяны.

Строго говоря, слова, прозвучавшие в синагоге Назарета, могли бы иметь любой смысл, но если мы взглянем на последствия, то убедимся, что в них уже содержалось семя тех гонений, которые позднее обрушатся на Иисуса. Это были «слова, чреватые последствиями»: так бывает, когда, например, говорят «ну это уже слишком!», а потом кто-то обрушивается с гневом на своего визави, а кто-то молча поворачивается и уходит. Господь в таких ситуациях чаще всего пропускал сказанное мимо ушей или молча уходил, но в этот раз среагировал на комментарий, разоблачая недоброжелательство, скрывающееся под видом простых деревенских сплетен. «Вы скажете Мне присловье: ‘Врач, исцели себя самого. То, что, как мы слышали, ты делал в Капернауме, сделай здесь и сейчас, у себя дома!'» (Лк 4,23). «Исцели себя…» «Пусть спасет себя самого». Вот ядовитые слова! Они будут преследовать Господа вплоть до Голгофского креста: «Других спасал, пусть спасёт себя» (Лк 23,35). «И нас спаси», – добавляет один из разбойников (Лк 23,39). Господь последовательно отказывается вступать в диалог со злым духом: Он отвечает исключительно словами Писания. Он ссылается на пример пророков Илии и Елисея, которые не были приняты соотечественниками, а также на пример финикийской вдовы и заболевшего проказой сирийца. Эти двое – не иудеи, а язычники. Сказанное «попало в яблочко» и произвело эффект, на который указывал харизматичный старец Симеон, предсказавший, что Иисус станет «предметом пререканий» (semeion antilegomenon) (Лк 2,34).

Слова Иисуса способны пролить свет на сокровенное содержание наших сердец, а содержание это зачастую бывает неоднозначным, как пшеница и плевелы, что, в свою очередь, порождает внутренние конфликты. При виде свидетельств безграничного милосердия Божия, в контексте возглашаемых Господом Заповедей Блаженства, но также и Его «горе вам!», мы вынуждены распознавать и делать выбор. И вот, в данном случае слова Иисуса не были восприняты, и разъяренная толпа попыталась убить Его. Но еще «не пришел час Его», и Господь, как мы читаем в Евангелии, «пройдя среди них, удалился». Это не был «Его час», но стремительность, с которой была высвобождена ярость толпы, но свирепость гнева, с которым Господа были готовы растерзать на месте, доказывают, что «Его час» может наступить в любое мгновение. Вот этим-то я и хотел сегодня поделиться с вами, дорогие священники: час радостного возвещения, с одной стороны, и час гонений, час креста, с другой, идут рука об руку.

Возвещение Евангелия обязательно бывает связано с принятием конкретного креста. Ласковый свет Слова Божия ярко сияет в расположенных к нему сердцах, но пробуждает смятение и негодование в тех, кто настроен иначе. Всё это неоднократно показано в Евангелиях. Доброе семя, посеянное в поле, приносит плоды – в сто, в шестьдесят, в тридцать раз. Но им же провоцируется зависть врага, рассевающего ночами сорняки (ср. Мф 13,24-30.36-43). Нежная любовь всепрощающего отца непреодолимо влечет блудного сына домой, но также приводит к взрыву гнева и негодования у старшего сына (ср. Лк 15,11-32). Щедрость владельца виноградника является поводом для благодарности «работников последнего часа», но она также вызывает резкую отповедь со стороны трудившихся весь день, которым такое «уравнивание прав» кажется оскорбительным (ср. Мф 20,1-16). Открытость Иисуса, разделяющего трапезу с грешниками, завоевывает сердца Закхея, Матфея и самарянки, но она же пробуждает презрение в фарисеях. Великодушие царя, пославшего своего сына к арендаторам виноградника, думая таким образом оказать им честь, наталкивается на их безмерную жестокость. Во всех этих случаях мы имеем дело с тайной беззакония, кульминация которой – убийство Праведника (ср. Мф 21,33-46). Всё это, дорогие братья-священники, позволяет нам видеть, что проповедь Благой Вести таинственным образом связана с гонениями и крестом.

Святой Игнатий Лойола – извините за «семейную рекламу» – выразил эту евангельскую истину в своих размышлениях на Рождество Господне. В них он предлагает нам «увидеть и обдумать, что именно делают Святой Иосиф и Богоматерь, как они отправляются в путь, чтобы Господь мог родиться в крайней нищете и после многих трудов – опыта голода, жажды, зноя и холода, обид и унижений – умереть на кресте, и всё это для меня» . Святой Игнатий предлагает нам «поразмыслить об этом, чтобы извлечь духовную пользу» («Духовные упражнения», 116). Радость при виде рождения Господа; боль креста; гонения… Как нам следует об этом размышлять, чтобы «извлечь какую-то пользу» для нашей священнической жизни, вглядываясь в это «предваряющее явление Креста» – непонимание, отвержение, гонения – как в самом начале проповеди Евангелия, так и у ее кульминации? Здесь мне приходят в голову две мысли.

Первая мысль: мы поражены, завидев крест, воздвигнутый уже у истоков жизни Господа и в самом начале Его служения, воздвигнутый даже прежде Его рождения. Крест явлен уже в первоначальном замешательстве Марии в сцене Благовещения; а также в бессоннице Иосифа, чувствовавшего себя обязанным тайно «отпустить Марию». Он явлен в гонениях Ирода и в невзгодах, переносимыми Святым Семейством, вынужденным, как бывают вынуждены и многие другие семьи, провести годы в изгнании. Всё это заставляет нас признать, что Тайна Креста присутствует «с самого начала». Всё это заставляет нас признать, что Крест – это не что-то, о чём вспоминают «задним числом», что-то, происшедшее в жизни Господа случайно, в силу неблагоприятного стечения обстоятельств. Верно то, что всем, кто сам распинает других людей на протяжении всей мировой истории, крест будет казаться «сопутствующим ущербом», но на самом деле это не так: крест не появляется случайно. Большой и малый кресты человечества, кресты каждого из нас, появляются не случайно. Ведь иначе непонятно, почему же Господь принял крест полностью и до конца? Почему же Иисус принял Страсти в полной мере: Он познал и предательство, и бегство друзей после Тайной Вечери, и незаконный арест, и наскоро произведенный суд, и несоразмерный приговор, и крайне жестокое и неоправданное насилие, избиение, надругательства… Если бы одни лишь неблагоприятно сложившиеся обстоятельства обусловили спасительную силу Креста, Господь не мог бы спасти им всех и всего. Но когда настал «Его час», Он взвалил на Себя крест в полной мере. На кресте нет места двусмысленности! Крест не является предметом переговоров.

Вторая мысль: у креста есть аспект, являющийся неотъемлемой частью нашей человеческой кондиции, наших ограничений, нашей немощи. Однако верно и то, что на кресте происходит нечто, не имеющее прямого отношения к нашей человеческой немощи. Это нападение змея, который, завидя нашего Господа распятым и беззащитным, жалит Его в попытке отравить и свести на нет все Его дела. Это укус, цель которого – искусить, а христианская эпоха – это и есть эпоха искушений. Укус, цель которого – парализовать и сделать бесполезным и бессмысленным всякое служение, всякие жертвы любви. Это яд лукавого, который нашептывает: спаси себя самого. Именно в этом суровом и болезненном «укусе», укусе, несущем смерть, проявляется и окончательный триумф Бога. Святой Максим Исповедник учит, что лице Иисуса Распятого всё перевернулось до основания. Ужалив плоть Господа, дьявол не смог отравить Его, ибо нашел у Него лишь бесконечную кротость и послушание воле Отца. Вместо этого, пойманный на «крючок Креста», он был вынужден пожрать плоть Господа, в свою очередь оказавшуюся для него отравою. А для нас эта же Плоть станет противоядием, нейтрализующим силу лукавого.

Вот мои размышления. Попросим Господа о благодати, дабы нам извлечь отсюда пользу. Это правда, что крест неизменно присутствует в нашей проповеди Евангелия, но это крест нашего Спасения. Благодаря примиряющей Крови Иисуса, это крест, в котором заключена сила триумфа Христа, побеждающего зло и избавляющего нас от лукавого. Принять это вместе с Иисусом и, как делал это Он Сам, выйти и открыто проповедовать это, значить распознать и отвергнуть яд искушения, которым дьявол стремится отравить нас всякий раз, когда крест неожиданно возникает в нашей жизни. «Но мы не из числа отступников» (Евр 10,39), сказано в Послании к Евреям. «Мы не из отступников». Этот совет дает нам автор Послания. Мы не будем возмущаться, как и Сам Иисус не возмущался при виде того, что Его Благая Весть Спасения нищих не была по-настоящему принята, а проходила под аккомпанемент криков и угроз со стороны тех, кто вовсе не хотел слушать Его слово или хотел свести его к законничеству, к морализаторству и клерикализму. Мы не возмущаемся, потому что Иисус не возмущался, исцеляя больных и освобождая узников на фоне моралистических, законнических и церковных склок, случавшихся всякий раз, когда Он делал что-то хорошее. Мы не возмущаемся, потому что Иисус не возмущался, возвращая зрение слепым, в то время как масса других Его современников намеренно закрывала глаза или отводила их в сторону. Мы не возмущаемся, потому что Иисус не возмущался, хотя провозглашение им «Лета Господня благоприятного», т.е. Года благодати Божией – Года, охватывающего всю историю, – спровоцировало публичный скандал, который в наше время едва ли попал бы на последнюю полосу провинциальной газеты. Мы не возмущаемся, потому что проповедь Евангелия бывает эффективна не благодаря нашим красивым словам, а только силой Креста (ср. 1 Кор 1,17). То, как мы принимаем крест в нашей проповеди Евангелия – принимаем на деле и, если это необходимо, и в слове – проясняет две вещи. Что страдания, проистекающие из возвещения Евангелия, это не наши страдания, а, скорее, «страдания Христа в нас» (2 Кор 1,5). И второе: что «мы проповедуем не себя самих, но Иисуса Христа как Господа, а себя – как «поработивших себя всем ради Него» (ср. 2 Кор 4,5).

В заключение я хотел бы поделиться одним из своих воспоминаний. Однажды в моей жизни настали мрачные времена, когда я просил Господа о благодати освобождения из трудной и сложной ситуации. Такой был темный момент. Мне как раз пришлось преподавать духовные упражнения некоторым монахиням, и в последний их день, как это было принято в те дни, все они пошли на исповедь. Пришла одна пожилая сестра; у нее был ясный взгляд; ее глаза были полны света. Это была монахиня от Бога. Заканчивая ее исповедовать, я почувствовал побуждение попросить ее об одном одолжении. Я сказал ей: «Сестра, за епитимью помолись обо мне, потому что мне нужна особая благодать. Попроси об этом Господа. Если ты попросишь Господа, Он непременно пошлет мне это». Она минуту помолчала, как бы молясь про себя, потом взглянула на меня и сказала: «Господь непременно пошлет Вам эту благодать, но не заблуждайтесь насчет нее: Он пошлет Вам ее Своим собственным Божественным способом». Это было для меня настоящим откровением: Господь всегда посылает нам то, о чём мы просим, ​​но делает это Своим Божественным образом. Так, что в этом обязательно присутствует Крест. И это не мазохизм. Это любовь, любовь, которая идет до конца.

Перевод «Сибирской католической газеты»