«Она была всем нам примером». Памяти Слуги Божией Гертруды Детцель
16 августа 1971 года упокоилась в Господе Гертруда Детцель, исповедница XX века, сделавшая необычайно много для возрождения и организации церковной жизни среди ссыльных немцев в Казахстане. Будучи мирянкой, она сумела воспитать целое поколение будущих Сестёр Служительниц Иисуса в Евхаристии. 15 августа 1996 года (в 25-ю годовщину её смерти) Епископ Иосиф Верт инициировал сбор материалов для последующей беатификации Гертруды. Сам беатификационный процесс был открыт в Саратове в 2020 году, а затем продолжен в Карагандинской епархии (Казахстан). В день очередной годовщины со дня смерти праведницы «Сибирская католическая газета» призывает верных к молитве о её скорейшем причислении к лику блаженных.
Гертруда Детцель родилась в 1904 году на Ставрополье в глубоко верующей католической семье российских немцев. С детства она мечтала целиком посвятить себя Господу, хотела стать монахиней, но в атеистическом СССР эта мечта не могла воплотиться в прямом, «каноническом» виде. Однако Гертруда стала служительницей Бога в миру, что было особенно ценно и необходимо в условиях отсутствия священников и действующих храмов: она евангелизировала и катехизировала окружающих своим словом, молитвой, но прежде всего – своим собственным жизненным примером. Гертруда продолжала делать это и оказавшись вместе с другими немцами в казахстанской ссылке. Религиозная ревность подвижницы не осталась без внимания атеистической власти: в ноябре 1949 года суд приговорил ее к 10 годам ИТЛ по статье 58-10, за «антисоветскую агитацию и пропаганду» (была посмертно реабилитирована за отсутствием состава преступления в 1989 году).
По отбытии лагерного наказания и ссылки Гертруда Детцель поселилась в Караганде, где отдала всю себя делу налаживания религиозной жизни среди многочисленных в этом регионе переселенных российских немцев. Плоды возродившейся церковной жизни в Караганде, у истоков которой стояли такие выдающиеся пастыри как блаженный о. Владислав Буковинский (беатифицирован 11 сентября 2018 года) и преосвященный Александр Хира, а также ряд других священников, были весьма обильны: католическая община этого города дала Церкви на просторах бывшего СССР епископов Иосифа Верта и Николая Мессмера († 18 июля 2016 г.), множество священников и сестер монахинь (главным образом, Конгрегации Сестер Служительниц Иисуса в Евхаристии). Но свой ни с чем несравнимый вклад в выращивание этого урожая внесла и Гертруда Детцель. Многие из будущих сестер-евхаристок в детстве были воспитанницами Гертруды (Конгрегация Сестёр-Евхаристок пришла в Караганду уже после её смерти) и, по их же собственному свидетельству, впервые смогли услышать призыв Бога, ответить на него, а потом и сохранить верность призванию благодаря полученному от нее воспитанию, ее примеру и молитвам. Гертруда была первым катехизатором и некоторых будущих священнослужителей, среди которых и наш архипастырь – Владыка Иосиф.
***
Свидетельство епископа Иосифа Верта (из интервью казахстанской католической газете КРЕДО 1 марта 2012 года):
«Нужно сказать, что Гертруда была святым человеком. Таких людей я, наверное, больше не встречал. И то же говорят все, кто ее знали. Меня она готовила к Первому Причастию. Кажется, это было в конце 59 или в 60 г. Она готовила маленькую группу в 20-30 человек. Я еще помню, как познакомился с ней.
Она приехала сюда намного позже, чем мои родители, которые были депортированы в 30-х годах. Гертруда была из кавказских немцев и, когда началась война, оказалась в трудармии. Там она собирала людей на молитвы, и на нее доносили несколько раз. В конце концов, ее посадили в тюрьму на пять лет, если не больше. Но после смерти Сталина она освободилась и решила вернуться на родину. Но с Кавказа пришлось уехать, потому что немцев там не прописывали и гнали оттуда. И она переехала в Караганду где-то во второй половине 50-х.
В то время верующие из каждой поволжской деревни собирались по отдельности. Так, мой отец молился вместе с другими жителями Шенхена. На Волге их было более трех тысяч, но сюда, конечно же, депортировали лишь малую часть, а остальные были рассеянны по всему Казахстану и Сибири. Как-то раз я ходил в общину моей мамы, которая была из одесских немцев, но мне там не понравилось, потому что у нас всё-таки было лучше.
Так вот, однажды мама сказала: “Пойдемте сегодня к Гертруде! Я слышала, что она очень красиво проводит богослужения”.
А Гертруда в то время жила “за канавой”, т.е. за границей, за которой начинался “Русский поселок”, хотя и там тоже жили немцы. Там было не совсем безопасно. И мы пошли туда. По сегодняшним меркам это было не так уж далеко, но мы привыкли к тому, что церковь была очень близко: в 100-200 метрах. Там нам очень понравилось, и мы стали ходить по воскресеньям к Гертруде, как, впрочем, и почти все остальные верующие. В конце концов, в Майкудуке осталась только одна община.
Потом Гертруда перебралась через канаву к нам, и когда мы собирались по разным домам, она руководила молитвами. Были периоды, когда не было священника. Т.е. они были, но им приходилось “залечь на дно” на месяц, а то и больше. И в такие периоды всем руководила Гертруда».
***
А вот что рассказывает о Гертруде Детцель ее племянница Нелля Иосифовна Силивирова (отрывок из свидетельства, опубликованного в СКГ № 8-10 1997 г.):
«Мы жили одни, у нас по воскресеньям собирались люди, старушки и молодые, моя мама читала Евангелие, потом молились все вместе. Люди с удовольствием приходили к нам. Многие молиться не умели, мы им записывали “Отче наш”, тетя Гертруда на русский язык молитвы переводила. Она грамотная была, закончила гимназию, хорошо знала немецкий, французский языки и даже латынь. Работа у тети Гертруды кипела: вечерами – Розарий, в воскресенье – праздничное богослужение.
В 1955 г. моя мама и тетя Гертруда решили побывать в немецких селах. Они шли пешком, потому что автобусов тогда еще не было: село Ивановка (20 км; там почти все немцы проживали), село Андроповка (10 км), село Переменовка (15 км). Крестили детей, взрослых, учили молиться тех, кто не умел, переписывали молитвы, читали Розарий, венчали, если надо, раз священника не было (тетя Гертруда со многими священниками тогда переписывалась, они тоже по тюрьмам сидели; когда их стали отпускать, многие в Караганду уезжали). Из дома в дом переходят, переночуют и опять в путь.
(…)
У тети Гертруды весь день был по часам: утренняя молитва, Розарий, благословение отца Пия. Всё надо было успеть, не пропустить, не опоздать: посетить больного, поговорить, успокоить, помолиться за усопших, за всех племянников и племянниц, за всех родственников, отослать из своей пенсии деньги на “живые” Мессы…
Она строго соблюдала посты…, никогда не наедалась досыта (“Уже хватит, на самом вкусном нужно остановиться”), могла спать на жестком, а если что болело – могла помять, потереть, и всё проходило. Очень много работала, всем помогала, так душевно могла говорить, что непонятно – разъяснять.
Тетя Гертруда мне рассказала, что, когда она сидела в тюрьме, то в казарме она жила с воровками и проститутками. Они приходили с работы мокрые, надо было одежду просушить, а завтра снова на работу. Она зажигала свечку, залезала под нары и читала там Евангелие, молилась, а они на нее всё писали доносы, что мешает им спать. Ее поэтому часто вызывали к начальнику, и обычно ночью: только ляжет – приходит конвой: “Детцель, к начальнику!” Она, как заходила в кабинет, сразу начинала говорить: “Господин начальник, сегодня вот такой-то праздник – Вознесение Христа, Успение Богородицы, – когда что было, – а вы в такой праздник тревожите из-за чепухи женщину в ночной час”. Начальник говорил: “Уведите, уведите, она меня оворожила, я уже сам начинаю верить”.
(…)
Вечный покой дай ей, Господи! Она заслужила! Она была всем нам примером!»
