Интервью с отцом Казимиром Юзьвиком

СКГ Июнь 01, 2011

После 19 лет служения в Преображенской епархии настоятель католического прихода Божьего Милосердия в г. Ишиме Тюменской области священник Казимир Юзьвик возвращается на родину…

— Считаете ли Вы себя здесь, в Сибири, миссионером?
« Как-то мне трудно сказать про себя, что я миссионер. Я считаю себя человеком, который хочет послужить людям, помочь. Для меня лучше быть другом, чем скажем вот миссионером. Быть таким помощником Доброго Пастыря».

Он действительно без какого-то налета «миссионерства» и «назидательности».
Не перестаю удивляться – когда бы и сколько бы раз к нему ни позвонил, всегда искренний восторг:
«О-о-о-! Слава Иисусу Христу! Привет дорогой»!
В общении прост. Всегда доброжелателен. Всё шутит. Иногда как будто застенчив немножко…
Но свою линию держит. С чего бы ни начали разговор, он незаметно переведет его в нужное русло, и закончит непременно одним: « Бог с нами. Всегда. Надо только довериться ему» .
Подход к людям имеет. Тонко их чувствует. Всё видит и всё понимает. Вот такая вот простота.

ОТЕЦ КАЗИМИР

Я уверен, многие сразу же улыбнулись, потому что это имя знакомо многим!

— Вы, наверное, с самого детства знали, что станете священником?
— Никогда даже не думал! Я родился в Польше, в таком небольшом городке Брок, недалеко от Варшавы.
В нашей семье всегда была очень важна молитва. Мы все — родители, братья – Веслав, Михаил, Станислав — молились о том, чтобы Господь призвал кого-то из нашей семьи быть священником.
Но я никогда не думал, что это буду я! Священство – это прежде всего Великая Божия тайна и призвание! Я чувствовал, что надо помочь людям, чтобы они могли жить с Богом, чтобы не только считали себя верующими, но чтобы эта вера была силой человека, чтобы они видели это действие Бога в своей жизни… Однако я никогда не чувствовал себя достойным быть священником…
Так что я удивляюсь! Для меня это Божий Дар! Я может, восхищаюсь этим Даром священства, но почему я стал священником? Только потому, что услышал голос Христа и последовал за ним.

А в Сибири как оказались?
… Моя поездка в Сибирь – это Божие приключение! Потому что я работал в Польше уже
семь лет священником, в двух приходах. В эти семь лет в Польше я посвятил себя молодежи, взрослым, больным, супругам. В Польше мне было очень хорошо, я могу честно сказать, что люди там прекрасные и такие благодарные. И тогда в Польше говорили, что в России люди верят в коммунизм, что они счастливы, и зачем их счастью мешать, если эта вера в коммунизм дает им столько радости и материального изобилия? Но такой толчок, очень сильный, я получил 19 лет назад, в мой день Ангела, 4 марта, когда мой духовный наставник, о. Збигнев Тонкель, адресовал мне такие пожелания: «Казимир! Я тебе желаю, чтобы ты поехал в Сибирь!»
А для меня это был просто ужас! Я говорю: «За что? В девятнадцатом веке много ссыльных поляков в Сибири оказалось, а что я такое сделал, что я должен в Сибирь ехать»?
И этот священник сказал мне просто: « Если бы я был помоложе, я бы сам поехал…»
Он прочитал какое-то интервью, что здесь дали возможность священникам служить, но только священников не хватает. Я потом так отвечал: « Я ужасно не хочу, я боюсь, но может Господь того хочет»! Ну и сделал такой договор с Господом. Это был март, и вот ладно, думаю — напишу епископу Иосифу Верту в Новосибирск, и если он в начале мая мне даст ответ и приглашение — это знак Господа, что мне надо собираться и ехать в Сибирь. А второе, чтобы епископ в Польше, епископ Ян Мазур, чтобы он меня отпустил, так как это тоже была проблема. Епископу очень было нежелательно отпускать священников куда-то в другие страны.
Вот так и вышло, что и получил приглашение от Владыки Иосифа Верта, и в июне получил освобождение от работы в Седлецкой епархии. Подписали контракт, что буду служить в России три года, а из этих трех лет получилось девятнадцать! Вот. Я очень благодарен за такой подарок, который Господь сделал, приведя меня сюда и дав возможность здесь служить!

— Давайте попробуем посчитать, сколько всего приходов Вы организовали в Сибири?
… Ну, наверное, трудно точно подсчитать, — ведь приход, это официально община, которая получает государственную регистрацию. И вот таким первым приходом после возрождения, о регистрации которого мне довелось ходатайствовать, это был приход в Белостоке, в Томской области, где раньше был католический храм, но во время коммунизма этот храм был зарыт. Кроме того, в Томской области было много приходов и общин, которые мы часто посещали: Кожевниково, Наргу, Магочино, Тогур, Колпашево, Молчаново, Кривошеино, и на севере – Стрежевой, Александровск. Это были такие общины из литовцев, поляков, немцев. Мы встречались с ними чаще всего где-то в частном доме и служили Святую Мессу.
В 95-м году епископ Иосиф направил меня служить в Тюмень. В Тюмени тогда приход был зарегистрирован официально, но храм верующим еще не вернули. И с Божьей помощью мы стремились, чтобы храм вернули. В 1996 г. мы зарегистрировали приход «Божьего Милосердия» в Ишиме, потом в Краснояре Омутинского района, в Богандинке возле Тюмени. Эти приходы мы тогда посещали вместе с отцом Лешком Хричуком. Одну неделю я, вторую он. А здесь, в Ишимском районе, кроме Ишимского прихода, в 2007 году получил государственную регистрацию приход Св. Иоанна Крестителя в Голышманово, а сейчас мы оформляем госрегистрацию прихода Св. Николая в Казанке. Кроме того, еще общины в Викулово, в Огнево, в Гагре, в Бердюжье, в Петухово, Плешково, Новотравное и еще не знаю даже где, их много… Ну и слава Богу! Это – небольшие общины, но хорошо, что есть верующие люди, которые нуждаются в Господе…

— Какие нетипичные действия для священников западных стран приходится выполнять вам здесь, в Сибири?
— Очень большая разница в том, что здесь маленькие приходы и, в принципе, священник должен содержать приход, должен искать спонсоров для того, чтобы эти приходы могли существовать. Хотя прихожане уже берут какую-то ответственность на себя, и, по мере возможности, принимают активное участие, если не материально, то хотя бы своей физической помощью. Но на западе, вот в Польше, там приход содержит священника, приход строит храмы. Заботы священника состоят только в духовном окормлении людей. Это большая разница. Проблем и хлопот у священника гораздо меньше, чем здесь, вот так скажем.
Таким «нетипичным» было для меня и то обстоятельство, что здесь священник занимается огородом: мы выращиваем картошку, свёклу, морковку. Это для того, тоже чтобы показать пример людям, чтобы они знали, что нужно заботиться о заготовках на зиму.
Я бы сказал, что здесь самое сложное – найти людей, которые имеют католические корни. Потому что мы живем в России, в стране, которая в большинстве православная. И здесь нужно найти и обслужить тех людей, у которых есть эти (католические) корни, которые имеют желание найти Бога. И для этих людей нужно стать таким мостиком, тропинкой к Богу. Вот это первая трудность. А вторая – нужно начинать всё с нуля. Чтобы организовать новый приход, необходимо начинать с конкретных людей. Это – такой метод, принцип: от человека к человеку.
Иногда от одного человека и образуется община. Так, например, было в Казанке, а сейчас там более сорока человек. Но только этого одного человека нужно сперва найти и с этим человеком работать.
Однако мне такой «нетипичный подход» нравится, потому что это живой контакт с людьми, и акцент нужно делать не на количестве, а на конкретных личностях, на помощи нуждающемуся человеку. Вот так.

После многолетней практики в Сибири, изменились ли для Вас понятия слов «паства» и «пастырь»?
Какое значение теперь они имеют для Вас лично?
Надо служить таким людям – какие они есть. Здесь же живут люди, которые не имели даже малейшего представления об основах христианской жизни. Есть люди, которые очень многое хотят усвоить себе, они возрастают в вере, это радует! А есть люди, которые в таком духовном возрастании останавливаются на каком-то этапе, на какой-то ступени. Есть также такие люди, которые хотели бы лишь принять Крещение и этим ограничиться. Они приходят, чтобы отпеть своих усопших родственников, или по большим праздникам, а потом теряют связь с Церковью. И при этом они по-прежнему считают себя верующими католиками.
Но я, как священник, могу ответственно подтвердить, что довольно много людей хотят жить Божьим Словом, стремятся исполнять Божьи заповеди, хотя, может быть, не всё так гладко у них получается, даже иногда и в семейной жизни, даже в личной жизни, потому что не всё только от них зависит. Но таких людей есть довольно много.
Для меня сейчас быть пастырем – значит быть таким заботливым отцом, который не критикует, только любит и ищет. Пастырь, который ищет, так, как в Евангелии, потерявшихся овец. Но для меня это очень важно! Иногда надо десятки, а иногда больше — сотни километров проехать, но посетить тех людей, которым надо духовно помочь. Выслушать исповедь, чаще всего на дому, для нескольких человек отслужить Святую Мессу. Но я знаю, что нужно быть пастырем не только для больших общин, иногда это будет маленькая общинка, но разве это менее прекрасно? И я понял за годы моего служения здесь, что нужно служить не толпам (или, по крайней мере, не только им), а конкретному человеку. Именно о конкретном человеке Иоанн Павел II сказал, что он является «путём Церкви», путём, задачей, вызовом для нашего служения!

Скоро Вы уезжаете из Сибири. С каким сердцем оставляете свою паству?
— С разорванным немножко…

— Уверенны ли Вы, что все, что Вы дали людям, поможет им выстоять в любых обстоятельствах, в бедах и напастях, которые могут случиться с ними?
— Я уверен, что это поможет. Только будет ли этого достаточно? Это неизвестно… Сколько именно этот конкретный человек взял у Церкви лично для себя? Я знаю, что многие мои прихожане искренне ищут Бога, и они сейчас ищут поддержки друг у друга, и это очень хорошо! И семьи нашего прихода друг друга поддерживают… На самом деле уже сложилась «Живая Церковь»! И даже большие расстояния, разделяющие общины в Казанке, в Сорокино, в Голышманово или в Викулово, не составляют непреодолимого препятствия!
Я думаю, что свою роль в этом деле сыграл и наш издаваемый много лет «Приходской листок».
Я думаю, что все эти поездки по деревням не остались без плода…
Я буду молиться, чтобы посеянное семя принесло урожай в стократ.
Или хотя бы в шестьдесят, или в тридцать… В тридцать, скажем так. Спасибо!

Спасибо и Вам дорогой отец Казимир! Спасибо за любовь к людям, к Сибири, к России! Эта любовь всегда ощущалась Вашими прихожанами. И эта любовь – взаимна! Все Ваши прихожане очень Вам благодарны и любят Вас за то, что вы сделали для них. А если вспомнить, скольких людей Вы успели собрать вокруг себя за девятнадцать лет служения, то я могу с уверенностью утверждать: Вас любит великое множество народу! Спасибо!