«Верность, которая создает будущее». Послание Папы Льва по случаю 60-летия соборных декретов Optatam Totius и Presbyterorum Ordinis
Лев XIV
ВЕРНОСТЬ, КОТОРАЯ СОЗДАЁТ БУДУЩЕЕ
по случаю 60-летия декретов Собора Optatam Totius и Presbyterorum Ordinis
1. Верность, которая создаёт будущее, – вот к чему призваны священники сегодня. Осознание ценности стойкости в апостольской миссии даёт нам возможность задуматься о будущем нашего служения и помочь другим испытать радость священнического призвания. Шестидесятая годовщина Второго Ватиканского Собора, которая отмечается в этом юбилейном году, даёт нам возможность вновь размышлять о даре этой плодотворной верности и вспомнить учение декретов Optatam Totius и Presbyterorum Ordinis, провозглашённых 28 октября и 7 декабря 1965 года соответственно. Речь идёт о двух текстах, которые возникли одновременно в Церкви, чувствующей призвание быть знаком и инструментом единства для всех народов и обновляться, осознавая, что «стремление к обновлению всей Церкви […] во многом зависит от священнического служения, одухотворённого Духом Христовым» [1].
2. Мы не празднуем эту годовщину «для галочки»! Оба документа, безусловно, прочно основаны на понимании Церкви как народа Божьего, совершающего паломничество сквозь историю. Эти тексты представляют собой важную веху в размышлениях о сущности и миссии пастырского служения и подготовке к нему, и они до сих пор сохраняют свою новизну и актуальность. Поэтому я приглашаю вас продолжать читать и изучать эти тексты в христианских общинах, особенно в семинариях и везде, где происходит подготовка и формация к священному сану.
3. Декреты Optatam Totius и Presbyterorum Ordinis, прочно укоренившиеся в доктринальной традиции Церкви относительно таинства Священства, продемонстрировали внимательное размышление Собора над темой священнического служения и ясно выразили его заботу о священниках. Цель состояла в том, чтобы создать необходимые условия для подготовки будущих поколений священников в соответствии с обновлением, продвигаемым Собором, сохраняя при этом идентичность священнического служения, одновременно подчеркивая новые перспективы и интегрируя предыдущие размышления, ввиду разумного доктринального развития [2]. Поэтому необходимо сохранить в живой памяти эти декреты, следовать их призыву и выполнять задачу, которую эти декреты возложили на всю Церковь. Это включает в себя стремление ежедневно обновлять священническое служение, черпая силу из его корня, которым является связь между Христом и Церковью, чтобы вместе со всеми верными становиться учениками-миссионерами по Его Сердцу.
4. В то же время за шесть десятилетий, прошедших после Собора, человечество пережило и продолжает переживать изменения, которые требуют постоянного пересмотра пройденного пути и последовательного углубления учения Собора. В то же время в эти годы Святой Дух вёл Церковь к дальнейшему развитию учения Собора о её общинной природе в синодальной и миссионерской форме [3]. С этой целью я обращаюсь в этом Апостольском послании ко всему народу Божьему, чтобы вместе переосмыслить идентичность и задачу рукоположенного священства в свете того, что Господь требует сегодня от Церкви, и таким образом продолжить великое дело обновления Второго Ватиканского Собора. Я предлагаю сделать это с точки зрения верности, которая является одновременно благодатью Божьей и постоянным путём покаяния, чтобы с радостью ответить на призыв Иисуса, Господа. Прежде всего я хотел бы выразить свою благодарность за свидетельство и самоотверженность священников, которые во всём мире отдают свою жизнь, совершают жертву Христа в Евхаристии, проповедуют Слово, отпускают грехи и день за днём великодушно посвящают себя своим братьям и сёстрам, укрепляя общение и единство между ними и проявляя особую заботу о тех, кто больше всего страдает и нуждается в помощи.
Верность и служение
5. Каждое призвание в Церкви возникает из личной встречи со Христом, «которая открывает перед нашей жизнью новый горизонт и тем самым определяет её направление» [4]. Перед каждым обязательством, перед каждым добрым личным стремлением, перед каждым служением слышен голос Учителя, призывающий: «Идите за Мною!» (Мк 1, 17). Господь жизни знает нас и освещает наши сердца Своим любящим взором (ср. Мк 10, 21). Речь идёт не только о внутреннем голосе, но и о духовном импульсе, который часто достигает нас через пример других учеников Господа и принимает форму смелого жизненного решения. Верность призванию, особенно в периоды испытаний и искушений, укрепляется, когда мы не забываем этот голос, когда мы способны с энтузиазмом вспоминать звук голоса Господа, который любит нас, избрал нас и призывает нас, и когда мы доверяемся незаменимому сопровождению тех, кто имеет опыт духовной жизни. Эхо этого слова во времени является принципом внутреннего единства со Христом, которое является фундаментальным и незаменимым в апостольской жизни.
6. Призвание к священному сану – это свободный и незаслуженный дар Божий. Призвание не означает принуждение со стороны Господа, а является любящим предложением плана спасения и свободы для нашей жизни, который мы получаем, когда с Божьей помощью осознаём, что Иисус Христос находится в центре нашей жизни. Тогда призвание к священному сану растёт как дар самого себя Богу и, следовательно, Его святому народу. Вся Церковь молится об этом даре и радуется ему с сердцем, полным надежды и благодарности. Это выразил Папа Бенедикт XVI в конце Года священников: «Мы хотели возродить радость от того, что Бог так близок к нам, и благодарность за то, что Он доверяется нашей слабости. За то, что Он ведёт нас и поддерживает, день за днём. Таким образом, мы также хотели ещё раз показать молодым людям, что это призвание, это общение служения Богу и с Богом, существует — и что Бог действительно ждёт, когда мы скажем “да”» [5].
7. Каждое призвание – это дар Отца, который требует хранить верность в динамике постоянного обращения. Послушание собственному призванию реализуется каждый день в слушании Слова Божьего, в праздновании таинств – прежде всего в Евхаристической жертве, – в евангелизации, в близости к бедным, в братском общении священников и в молитве как высшем пункте встречи с Господом. Это как если бы священник каждый день возвращался к Галилейскому озеру – туда, где Иисус спросил Петра: «Любишь ли ты Меня?» (Ин 21, 15) – чтобы вновь сказать «да» [6]. В этом смысле становится ясно, что Optatam Totius говорит о подготовке священников, а именно, что она не заканчивается семинарией (ср. № 22), но должна открывать путь к непрерывной, постоянной формации, чтобы возникла динамика ежедневного человеческого, духовного, интеллектуального и пастырского обновления.
8. Поэтому все священники призваны неустанно заботиться о своей духовной формации, чтобы сохранить дар Божий, полученный ими через таинство рукоположения (ср. 2 Тим 1, 6). Верность призванию не означает, таким образом, застой или закрытость, но путь ежедневного обращения, который подтверждает полученное призвание и позволяет ему созревать. С этой точки зрения целесообразно поощрять такие инициативы, как конференция по постоянному образованию священников, которая прошла в Ватикане с 6 по 10 февраля 2024 года с участием более восьмисот ответственных за образование из восьмидесяти стран. Постоянная формация – это не просто интеллектуальное предприятие или пастырское обновление, а живое воспоминание и постоянное обновление собственного призвания на общем пути.
9. С момента призвания и первоначального образования сохраняются красота и постоянство пути следования за Христом. Каждый пастырь, ещё до того как посвятить себя руководству стадом, должен всегда помнить, что он сам, вместе со своими братьями и сёстрами, является учеником Учителя, потому что «ученичество длится всю жизнь. Оно характеризуется постоянным стремлением “уподобиться Христу”, чтобы осуществлять пастырское служение» [7]. Только эта связь послушного следования и верного ученичества может удержать дух и сердце на правильном пути, несмотря на потрясения, которые может принести жизнь.
10. В последние десятилетия кризис доверия к Церкви, вызванный злоупотреблениями со стороны духовенства, которые наполняют нас стыдом и побуждают к смирению, ещё больше заставил нас осознать насущную необходимость всестороннего образования, обеспечивающего рост и человеческую зрелость кандидатов в священники, наряду с глубокой и прочной духовной жизнью.
11. Вопрос формации также имеет решающее значение для решения проблемы тех, кто покидает служение спустя несколько лет или даже десятилетий. Однако эту болезненную реальность не следует интерпретировать исключительно в юридических терминах. Скорее требуется тщательное и сострадательное изучение истории этих братьев и сестёр, а также различных причин, которые могли привести их к такому решению. Ответ на это заключается прежде всего в возобновлении приверженности формации, целью которой является «путь углубления отношений с Господом, вовлечение всей личности: сердца, разума, свободы, и формирование её по образу Доброго Пастыря» [8].
12. Следовательно, «семинария призвана быть местом обучения, помогающим семинаристу прислушаться к своему сердцу… нам нужно научиться любить и делать это так, как любил Иисус». Поэтому я приглашаю семинаристов внутренне разобраться в своих мотивах. Это касается всех аспектов жизни, ибо «ничто из вашей личной уникальности не должно быть отложено; напротив, всё должно быть взято и преобразовано, как зерно пшеницы в Евангелии. Цель состоит в том, чтобы стать радостным человеком и радостным священником, “мостом”, а не препятствием для тех, кто приходит к вам, чтобы прийти ко Христу» [9]. Только священники и посвящённые лица, которые зрелы в человеческом отношении и духовно тверды – иными словами, те, в ком человеческое и духовное измерения хорошо интегрированы и кто, следовательно, способен к подлинным отношениям со всеми, – могут принять обязательство безбрачия и убедительно провозглашать Евангелие Воскресшего.
13. Это требует сохранения и взращивания призвания через постоянный путь обращения и обновления верности, который никогда не является чисто индивидуальным, но обязывает нас заботиться друг о друге. Эта динамика всегда является делом благодати, которое обнимает нашу хрупкую человечность, исцеляя её от нарциссизма и эгоизма. С верой, надеждой и любовью мы призваны следовать за Христом каждый день, возлагая всю свою надежду на Господа. Община, синодальность и миссия не могут стать реальностью, если в сердцах священников искушение эгоцентризма не уступает место логике слушания и служения. Как подчеркнул Бенедикт XVI, «священник является слугой Христа в том смысле, что его существование, онтологически сообразующееся с Христом, приобретает по существу реляционный характер: он во Христе, для Христа и со Христом, на службе человечеству. Поскольку он принадлежит Христу, священник укоренён в служении всем людям: он является служителем их спасения, их счастья и их подлинного освобождения, развиваясь в этом постепенном принятии воли Христовой, в молитве, в пребывании с Ним “сердцем к сердцу”» [10].
Верность и братство
14. Второй Ватиканский Собор поместил особое служение священников в контекст равного достоинства и братства всех крещённых, как ясно свидетельствует декрет Presbyterorum Ordinis: «Хотя священники Нового Завета, в силу таинства рукоположения, исполняют столь высокую и необходимую должность отцов и учителей в народе Божьем и для народа Божьего, они всё же вместе со всеми христианами являются учениками Господа и стали причастниками Его Царства по воле Бога, Который призвал их Своей благодатью. Священники, как и все, кто возродился в купели Крещения, являются братьями среди своих братьев и сестёр как члены одного тела Христова, которое всем заповедано созидать» [11]. В рамках этого основополагающего братства, которое берёт свое начало в крещении и объединяет весь народ Божий, Собор подчёркивает особую братскую связь между священнослужителями, основанную на таинстве рукоположения: «Священники, посвящённые в священный сан через рукоположение, связаны между собой тесным сакраментальным братством. Но особым образом они образуют единое священническое тело в епархии, к которой они прикреплены под руководством своего епископа… Каждый из них соединён с остальными членами этого священнического тела особыми узами апостольской любви, служения и братства» [12]. Таким образом, прежде чем стать задачей, которую необходимо выполнить, священническое братство прежде всего является даром, присущим благодати рукоположения. Мы должны признать тот факт, что этот дар предшествует нам. Он не основан исключительно на доброй воле и коллективных усилиях, но является даром благодати, который делает нас участниками служения епископа и реализуется в общении с ним и с нашими собратьями-священниками.
15. Именно поэтому, однако, священники призваны отвечать на благодать братства, проявляя и подтверждая своей жизнью то, что от них ожидается, не только благодатью Крещения, но и благодатью Священства. Прежде всего, верность общению означает преодоление искушения индивидуализма, поскольку он несовместим с миссионерской и евангелизационной деятельностью, которая всегда касается Церкви в целом. Не случайно Второй Ватиканский собор почти всегда говорил о священниках во множественном числе: нет пастыря, который существует в одиночестве! Сам Господь «поставил двенадцать, чтобы они были с Ним» (Мк 3, 14). Это означает, что не может быть служения вне общения с Иисусом Христом и с Его Телом, которым является Церковь. В осознании того, что единство Церкви проистекает из «единства Отца, Сына и Святого Духа» [13], повышение видимости этого межличностного и общинного измерения рукоположенного служения является одной из главных задач на будущее, особенно в мире, отмеченном войнами, разделениями и раздорами.
16. Поэтому братство священников следует рассматривать как составную часть идентичности священнослужителей [14], не только как идеал или лозунг, но как аспект, за который нужно бороться с новой силой. В этом смысле при реализации положений Presbyterorum Ordinis (ср. № 8) уже многое было достигнуто, но ещё многое предстоит сделать, начиная, например, с финансового выравнивания между теми, кто работает в бедных приходах, и теми, кто несёт свое служение в богатых общинах. Кроме того, следует учитывать, что во многих странах и епархиях ещё не обеспечена необходимая забота о больных и престарелых. Взаимная забота, особенно внимание к нашим самым одиноким и изолированным братьям, а также к больным и пожилым, не может считаться менее важной, чем забота о людях, вверенных нам. Это одна из основных задач, которую я поручил священникам по случаю недавнего празднования Святого года. «Как мы, священнослужители, могли бы построить живые общины, если бы сначала между нами не царило настоящее и искреннее братство?» [15]
17. Во многих контекстах, особенно на Западе, в жизни священников возникают новые вызовы, связанные с современной мобильностью и фрагментацией общества. Это означает, что священники больше не являются частью сплочённой и верующей общины, которая в прошлом поддерживала их служение. В результате они подвергаются большой опасности одиночества, которое ослабляет их апостольское рвение и может привести к прискорбной самозамкнутости. По этой причине, следуя указаниям моих предшественников [16], я надеюсь, что во всех поместных Церквах возникнет новая приверженность инвестированию и продвижению возможных форм общинной жизни, «чтобы дать священникам возможность найти взаимную помощь в развитии интеллектуальной и духовной жизни, способствовать лучшему сотрудничеству между ними в служении, защитить их от возможных опасностей, возникающих из-за одиночества» [17].
18. С другой стороны, следует помнить, что священническое сообщество никогда не должно приводить к унификации отдельных личностей, харизм или талантов, которые Господь даровал каждому из них. Важно, чтобы среди епархиальных священников, с помощью дара различения епископа, был найден баланс между развитием этих даров и сохранением общности. Школа синодальности может в этом отношении помочь всем внутренне созреть к принятию различных харизм в синтезе, который укрепляет общину пресвитерия, верную Евангелию и учению Церкви. Во времена большой нестабильности все рукоположенные служители призваны жить в общении, возвращаясь к тому, что действительно важно, и будучи близкими к людям, чтобы сохранить надежду, которая обретает форму в смиренном и конкретном служении. В этом контексте служение постоянного диакона, уподобленного Христу-Слуге, является живым знаком не поверхностной любви, а любви, которая склоняется, слушает и щедро даёт. Красота Церкви, состоящей из священников и диаконов, которые работают вместе, объединенные общей страстью к Евангелию и заботой о беднейших, становится ярким свидетельством единства. По словам Иисуса (ср. Ин 13, 34-35), христианская проповедь обретает достоверность и силу благодаря этому единству, укоренённому во взаимной любви. По этой причине диаконское служение, особенно когда оно осуществляется в общении со своей семьёй, является даром, который следует понимать, ценить и поддерживать. Скромное, но существенное служение людей, посвятивших себя милосердию, напоминает нам, что миссия осуществляется не в больших жестах, а в единстве жажды Царства Божьего и ежедневной верности Евангелию.
19. Несомненно, вдохновляющим и красноречивым образом верности общению является тот, который представил святой Игнатий Антиохийский в своём Послании к Ефесянам: «Вам надлежит жить в согласии с умом епископа, как вы и делаете. Ибо ваш совет пресвитеров, достойный своего имени и достойный Бога, настроен на епископа, как струны на лире. Поэтому в вашем единодушии и гармоничной любви воспевается Иисус Христос… Поэтому вам выгодно быть в совершенном единстве, чтобы всегда иметь сопричастность Богу» [18].
Верность и синодальность
20. Теперь я перехожу к вопросу, который мне особенно близок. Что касается идентичности священников, то декрет Presbyterorum Ordinis сначала подчёркивает связь со священством и миссией Иисуса Христа (ср. № 2), а затем называет три основных измерения. Во-первых, это отношения с епископом, который находит в священниках «необходимых помощников и советников» и поддерживает с ними братские и дружеские отношения (ср. № 7). Во-вторых, это сакраментальное общение и братское взаимодействие с другими священниками, чтобы они вместе участвовали «в одном деле» и выполняли «одно служение», при этом все «соглашались в одном», даже если они выполняют разные задачи (№ 8). Наконец, отношения с мирянами, среди которых священники со своей особой задачей являются братьями среди братьев, с которыми они имеют одинаковое достоинство в силу крещения, с которыми они «сотрудничают», признавая «их опыт и компетентность в различных областях человеческой деятельности, чтобы вместе с ними понимать знаки времени». Вместо того, чтобы выдвигаться на первый план или брать на себя все задачи, они должны «с верой открывать для себя разнообразные харизмы мирян, как простые, так и более значимые» (№ 9).
21. В этой области ещё многое предстоит сделать. Импульс синодального процесса является настоятельным призывом Святого Духа предпринять решительные шаги в этом направлении. Поэтому я вновь заявляю о своём желании «пригласить священников […] открыть свои сердца и принять участие в этих процессах» [19], которые мы сейчас переживаем. В этом смысле вторая сессия XVI Синодальной Ассамблеи в своём Итоговом документе [20] предложила переориентацию отношений и процессов. Кажется чрезвычайно важным, чтобы во всех поместных Церквах были приняты соответствующие инициативы, чтобы священники могли ознакомиться с руководящими принципами этого документа и испытать плодотворность синодального стиля Церкви.
22. Всё это требует подготовки на всех уровнях образования, особенно в области первоначальной подготовки и постоянной формации священников. В Церкви, которая становится всё более синодальной и миссионерской, священство не теряет своего значения и актуальности, а, напротив, может более сосредоточиться на своих особых и специфических задачах. Вызов синодальности – не устранять различия, а ценить их – остаётся одной из важнейших возможностей для священников будущего. Как отмечается в цитируемом Итоговом документе, священники должны «жить своим служением в духе близости к людям […], встречая всех с открытостью и готовностью слушать и открываясь подлинному синодальному стилю» (№ 72). Чтобы всё лучше реализовывать экклезиологию общины, служение священника должно преодолеть модель эксклюзивного стиля руководства, который ведёт к централизации пастырской деятельности и к бремени всех обязанностей, возложенных только на него одного. Вместо этого служение священника должно двигаться в направлении всё более коллегиального стиля руководства, к сотрудничеству между священниками, диаконами и всем народом Божьим, к взаимному обогащению, которое является результатом разнообразия харизм, пробуждённых Святым Духом. Как напоминает нам Evangelii Gaudium, священство и уподобление Христу, Жениху, не должны приводить нас к отождествлению сакраментальной власти с силой, потому что «уподобление священника Христу, Главе, то есть главному источнику благодати, не подразумевает возвышения, которое поставило бы его выше других» [21].
Верность и миссия
23. Идентичность священников основана на их «бытии для» и неразрывно связана с их миссией. Ибо тот, кто «воображает, что найдет священническую идентичность, погрузившись в себя, найдет там, вероятно, только знаки, указывающие на «выход»: выйди из себя, выйди и ищи Бога в поклонении, выйди и дай своему народу то, что тебе доверено, и твой народ позаботится о том, чтобы ты почувствовал и узнал, кто ты, как тебя зовут, какова твоя идентичность, и это принесёт тебе стократную радость, как Господь обещал своим слугам. Если ты не выйдешь из себя, масло прогоркнет, и помазание не принесёт плода» [22]. Как учил Иоанн Павел II, «в Церкви и от имени Церкви священники являются сакраментальным представлением Иисуса Христа – Главы и Пастыря – авторитетно провозглашающего Его слово, повторяющего Его акты прощения и Его предложение спасения – особенно в крещении, покаянии и Евхаристии, проявляющего Его любящую заботу до полной самоотдачи ради стада, которое они собирают воедино и ведут к Отцу через Христа и в Духе» [23]. Так раскрывается священническое призвание между радостями и трудами смиренного служения братьям и сёстрам, которое мир часто не признаёт, но к которому он глубоко стремится: жажда встречи с верующими и достоверными свидетелями любви Бога, верного и милосердного, является одним из важнейших путей евангелизации.
24. Наш современный мир, характеризующийся быстрым темпом жизни и навязчивой потребностью в гиперсвязи, часто делает нас суетливыми и побуждает к активным действиям. В результате возникают как минимум два искушения, подрывающие нашу верность служению. Первое – это менталитет, ориентированный на эффективность, при котором ценность человека измеряется его результатами, то есть количеством выполненных действий и проектов. Согласно этому способу мышления, то, что человек делает, важнее того, кем он является, и тем самым истинная иерархия духовной идентичности переворачивается с ног на голову. Второе искушение, напротив, представляет собой своего рода квиетизм: запуганные обстоятельствами, люди замыкаются в себе и отказываются от вызова евангелизации, принимая пассивную и пораженческую позицию. Напротив, радостное и страстное служение – несмотря на все человеческие слабости – может и должно с усердием принимать на себя задачу евангелизации всех сфер нашего общества, особенно культуры, экономики и политики, чтобы всё было объединено во Христе (ср. Еф 1, 10). Чтобы преодолеть эти два искушения и нести радостное и плодотворное служение, каждый священник должен оставаться верным полученному поручению, а именно дару благодати, переданному ему епископом во время рукоположения. Верность этому поручению означает принятие парадигмы, которую оставил нам святой Иоанн Павел II, когда он напомнил всем, что пастырская любовь является принципом, который объединяет жизнь священника [24]. Именно поддерживая огонь пастырской любви, то есть любовь Доброго Пастыря, каждый священник может найти равновесие в повседневной жизни и уметь различать, что полезно, а что уместно для служения, согласно указаниям Церкви.
25. Гармонию между созерцанием и действием следует искать не посредством лихорадочного принятия оперативных планов или простого балансирования деятельности, а путем постановки пасхального измерения в центр служения. Безграничное посвящение себя другим ни в коем случае не может и не должно означать отказ от молитвы, изучения и священнического братства. Напротив, молитва становится горизонтом, в который включается всё, поскольку она ориентирована на Господа Иисуса, который умер и воскрес для спасения мира. Таким образом, исполняются и обещания, данные при рукоположении; вместе с отречением от материальных благ они способствуют в сердце священника неустанному поиску и следованию воле Божьей, позволяя Христу сиять во всех его действиях. Это происходит, например, когда человек избегает любого культа личности и саморекламы, несмотря на публичность, к которой иногда обязывает его роль. Под влиянием тайны, которую он празднует в святой литургии, каждый священник должен «отойти в сторону, чтобы остался Христос; сделать себя маленьким […], чтобы Он был узнан и прославлен (ср. Ин 3, 30); полностью посвятить себя тому, чтобы никому не было отказано в возможности узнать и полюбить Его» [25]. По этой причине присутствие в СМИ, использование социальных сетей и всех доступных сегодня инструментов всегда следует тщательно анализировать, а служение евангелизации должно служить основой для различения. «Всё мне дозволено, но не всё полезно» (1 Кор 6,12).
26. В любой ситуации священники призваны своим скромным и целомудренным образом жизни дать ясный ответ на огромную потребность современного общества в подлинных и искренних отношениях и свидетельствовать о Церкви, которая является «действенной закваской в связях, отношениях и родстве человеческой семьи» и способна «поддерживать отношения: с Господом, между мужчинами и женщинами, в семье, в местном сообществе, между социальными группами и религиями» [26]. Для этого необходимо, чтобы священники и миряне совместно осуществили подлинное миссионерское обращение, которое под руководством епископов ориентирует христианские общины на служение миссии […], которую «верующие осуществляют в обществе, в семье и в трудовой жизни». Как отметил Синод, «таким образом […] становится более очевидным, что приход не сосредоточен на себе, а ориентирован на миссию в мире. Приход призван поддерживать усилия многих людей, которые различными способами живут своей верой и свидетельствуют о ней через свою профессию, социальную, культурную и политическую деятельность» [27].
Верность и будущее
27. Я надеюсь, что празднование годовщины двух соборных декретов и тот путь, который мы призваны пройти, чтобы воплотить и реализовать их, приведут к новой Пятидесятнице и вдохновят многих на святые и непоколебимые призвания к священству. Таким образом, никогда не будет недостатка в работниках на жатве Господней. И пусть желание полностью посвятить себя содействию призваниям и постоянной молитве Господу жатвы (ср. Мф 9, 37-38) вновь пробудится во всех нас.
28. Однако, помимо молитвы, нехватка призваний к священническому служению, особенно в некоторых регионах мира, требует также пересмотра плодотворности пастырской практики Церкви. Правда, причины этого кризиса часто многообразны и зависят, в частности, от социокультурного контекста. В то же время мы должны иметь мужество делать сильные и вдохновляющие предложения молодёжи и обеспечивать наличие в конкретных Церквах «структур и форм молодёжного служения, сосредоточенных на Евангелии, ибо именно там может возникнуть и созреть призыв к полной самоотдаче» [28]. В уверенности, что Господь никогда не перестаёт призывать (ср. Ин 11, 28), необходимо во всех областях пастырской деятельности, особенно в пастырской деятельности среди молодёжи и семей, всегда иметь в виду перспективу призвания. Помним: нет будущего без заботы о всех призваниях!
29. Наконец, я благодарю Господа, который всегда близок к Своему народу, идёт с нами и наполняет наши сердца надеждой и миром, чтобы мы могли передать их всем. «Дорогие братья и сёстры, я хотел бы, чтобы нашим главным желанием была единая Церковь, знак единства и общения, которая станет закваской для примирённого мира» [29]. Я благодарю всех вас, пастырей и верных мирян, которые открываете свой разум и сердце пророческому посланию соборных декретов Presbyterorum Ordinis и Optatam Totius и готовы вместе черпать из них пищу и вдохновение для пути Церкви. Я вверяю всех семинаристов, диаконов и священников заступничеству Непорочной Девы Марии, Матери Доброго Совета, и святого Иоанна Марии Вианнея, покровителя приходских настоятелей и образца для всех священников. Как говорил Арский пастырь: «Священство — это любовь сердца Иисуса» [30]. Любовь, настолько сильная, что она рассеивает тучи привычки, уныния и одиночества. Эта совершенная любовь, которая даруется нам в Евхаристии во всей своей полноте: Евхаристическая любовь, священническая любовь.
Дано в Риме, в соборе Святого Петра, 8 декабря, в торжество Непорочного Зачатия Пресвятой Девы Марии, в юбилейном 2025 году, первом году моего понтификата.
+ ЛЕВ XIV
[1] Второй Ватиканский Вселенский Собор, Декрет об обучении священников Optatam Totius, Введение.
[2] См. Св. Джон Генри Ньюмен, «Эссе о развитии христианской доктрины». В этом смысле я вспоминаю призыв Optatam Totius, 16, к обновлению и продвижению церковных исследований, которые продолжаются до сих пор.
[3] См. Синод епископов, За синодальную Церковь: общение, участие и миссия, Подготовительный документ (2021), 1; Франциск, Обращение по случаю 50-летия учреждения Синода епископов (17 октября 2015 г.).
[4] Бенедикт XVI, Энциклика Deus Caritas Est (25 декабря 2005 г.), 1.
[5] Бенедикт XVI, Проповедь на мессе по случаю завершения Года священников (11 июня 2010 г.).
[6] «Он спросил Петра, любит ли тот его, не из-за необходимости узнать привязанность ученика, а из желания показать безмерную глубину своей собственной любви» (Святой Иоанн Златоуст, De Sacerdotio II: 1: SCh 272).
[7] Конгрегация по делам духовенства, Дар священнического призвания . Ratio Fundamentalis Institutionis Sacerdotalis (8 декабря 2016 г.), 57.
[8] Обращение к участникам Международной встречи священников, организованной Дикастерией по делам духовенства по случаю юбилея священников и семинаристов (26 июня 2025 г.).
[9] Размышление по случаю юбилея семинаристов (24 июня 2025 г.).
[10] Бенедикт XVI, Катехизация (24 июня 2009 г.).
[11] Второй Ватиканский Вселенский Собор, Декрет о служении и жизни священников Presbyterorum Ordinis, 9.
[13] Святой Киприан, De Oratione Domini, 23.
[14] См. Конгрегация по делам духовенства, Дар священнического призвания. Ratio Fundamentalis Institutionis Sacerdotalis (8 декабря 2016 г.), 87-88.
[15] Обращение к участникам Международной встречи священников, организованной Дикастерией по делам духовенства по случаю юбилея священников и семинаристов (26 июня 2025 г.).
[16] См. Святой Иоанн Павел II, Апостольское обращение Pastores Dabo Vobis (25 марта 1992 г.), 61; Бенедикт XVI, Motu Proprio Ministrorum Institutio (16 января 2013 г.).
[17] См. Второй Ватиканский Вселенский Собор, Декрет о служении и жизни священников Presbyterorum Ordinis (7 декабря 1965 г.), 8.
[18] Святой Игнатий Антиохийский, Послание к Ефесянам, 4, 1-2: SCh 10.
[19] Обращение к участникам юбилея Синодальных групп и органов участия (24 октября 2025 г.).
[20] Синод епископов, Ради синодальной Церкви: общение, участие, миссия, Итоговый документ Второй сессии XVI очередной Генеральной Ассамблеи (26 октября 2024 г.).
[21] Франциск, Апостольское обращение Evangelii Gaudium (24 ноября 2013 г.), 104.
[22] Франциск, Проповедь на мессе освящения мира (17 апреля 2014 г.).
[23] Святитель Иоанн Павел II, Апостольское обращение Pastores Dabo Vobis (25 марта 1992 г.), 15.
[24] См. там же, 23.
[25] Проповедь на мессе pro Ecclesia (9 мая 2025 г. ).
[26] Синод епископов, Ради синодальной Церкви: общение, участие, миссия, Итоговый документ Второй сессии XVI очередной Генеральной Ассамблеи (26 октября 2024 г.), 20; 50.
[28] Обращение к участникам Международной встречи священников, организованной Дикастерией по делам духовенства по случаю юбилея священников и семинаристов (26 июня 2025 г.).
[29] Проповедь на начало понтификата (18 мая 2025 г.).
[30] «Le Sacerdoce, c’est l’amour du cœur de Jésus» у Бернара Ноде, «Le curé d’Ars. Sa pensée, son cœur», Paris, 1995, 98.
Источник: официальный сайт ККЕР
