Татьяна Недзелюк: Католицизм весьма «традиционен» для Сибири

В дни майской пастырской конференции Преображенской епархии состоялась презентация книги Татьяны Недзелюк, посвященной истории Римско-Католической Церкви в Западной Сибири второй половины XIX – начала XX века. Татьяна Геннадьевна Недзелюк – кандидат исторических наук, член Международной ассоциации исследователей истории и культуры российских немцев, автор более 50 научных работ – стала гостем нашей редакции и любезно согласилась ответить на несколько вопросов.

Татьяна Геннадьевна, Вы – профессиональный ученый, который на протяжении многих лет занимается историей Католической Церкви в Сибири. Когда и при каких обстоятельствах Вы заинтересовались этой темой?

Действительно, я занимаюсь историей сибирских католиков с 1993 г. Я защитила по этой теме дипломную работу, потом – кандидатскую. В настоящее время я готовлю докторскую диссертацию, ее защита скоро состоится. Книга, презентация которой состоялась на пастырской конференции – это расширенный вариант моей кандидатской диссертации, которая была защищена семь лет назад, в 2002 г.

Откуда появился этот интерес? В начале 90-х годов прошлого века, когда я была еще студенткой университета, философию нам преподавал о. Гвидо Грациани, а историю культуры – Паоло Пецци, ныне ставший архиепископом. Тогда тематикой Католической Церкви заинтересовались очень многие студенты. Правда, мой интерес тогда еще не ограничивался Западной Сибирью. Сначала я просто заинтересовалась католицизмом, потом – католицизмом в России. А моя дипломная работа была посвящена истории двух приходов: Новониколаевска и Томска. История новосибирского прихода насчитывает столетие, а томского – два столетия. Следующим шагом стало изучение истории других сибирских приходов.

Сибирский католицизм представляет собой самую настоящую «целину» для ученого. Это – все еще неизведанная сторона истории нашего края. Среди сибирских католиков – очень много интересных людей. Было много ссыльных, многие другие приехали на строительство Транссибирской железной дороги. Было много представителей интеллигенции: архитекторы, инженеры, музыканты… Были профессора Томского университета, других учебных заведений. Работать с архивными материалами, отражавшими жизнь сибирских католиков, было очень интересно.

Если речь идет о сегодняшнем дне Католической Церкви в Сибири, следует ли говорить о продолжении традиции, или же это все-таки прерванная традиция, которая заново возродилась лишь в конце 80-х – начале 90-х годов?

Это – очень непростой вопрос. Конечно, можно говорить о сохранении корней, о некой преемственности. Об этом свидетельствует, в частности, нынешний состав прихожан. Когда я обращаюсь к метрическим книгам, то встречаю в них знакомые польские, немецкие фамилии. Очевидно, их прадедушки и прабабушки молились в начале XX века в новониколаевском храме, других католических храмах Сибири. Но, разумеется, среди сегодняшних прихожан появилось и много новых людей. Кроме того, за годы Советской власти в наших краях, в дополнение к католикам, проживавшим здесь до 1917 г., появились и иные католические семьи, прежде с сибирским регионом не связанные. В то же время, состав «коренных католиков» Сибири был в известной мере размыт.

Культурная традиция сибирских католиков закладывалась в первой половине XIX века как по преимуществу польская традиция. В 1820 г. был освящен католический храм в Иркутске, в 1833 г. – в Томске. Тогда большинство прихожан составляли ссыльные поляки, попавшие в Сибирь после подавления восстаний, или просто участники польского национально-освободительного движения. Однако были и люди других национальностей: немцы, латыши, русские и даже финны. Существовали межсословные и межнациональные браки. Новая волна католических переселенцев пришла в Сибирь в начале XX столетия. Теперь уже люди переезжали в Сибирь из западных губерний Российской империи добровольно: в ходе Столыпинской аграрной реформы или на строительство Сибирской железной дороги. Тогда-то, в 1901 г., была зарегистрирована католическая община в Новониколаевске, приобретен первый молитвенный дом, а в 1909 г. был освящен храм св. Казимира. Все эти поколения сибирских католиков оставили свой след в метрических книгах. Эти книги ныне можно найти в архивах Новосибирска и других областных центров. Они доступны историкам, как и каждому российскому гражданину.

А каков был социальный состав сибирских католиков в начале XX века?

Самый разный. Конечно, были крестьяне, были рабочие, но были и специалисты, выпускники Варшавского университета, приехавшие в наши края, чтобы помочь в строительстве Транссибирской магистрали. Рабочие составили костяк Омского католического прихода. А вот Новониколаевский приход был в большей мере приходом интеллигенции. Среди прихожан мы встречаем инженеров, землемеров (район-то у нас по преимуществу аграрный), учителей, врачей… Вот, скажем, профессор Гумилевский, основатель первого в Новониколаевске родильного дома. Кстати, этот роддом и ныне существует. Имена многих представителей интеллигенции, католиков по вероисповеданию, упомянуты в Энциклопедии знаменитых людей Новосибирской области.

Как Вы считаете, католическая интеллигенция играла существенную роль в жизни Новониколаевска, Томска, других городов Сибирского региона? Ее присутствие было обозначено, явственно ощущалось?

Да, сохранились архивные документы, которые свидетельствуют о том, что у сибирских католических общин были свои оркестры, ими проводились благотворительные концерты, благотворительные вечера, устраивались выставки, содержались школы, приюты, больницы… Так что католическая община принимала самое активное участие в социальной и культурной жизни региона.

А были ли у них свои печатные органы?

Да. Например, в Новониколаевске выходил «Голос Сибири». Однако этот вопрос нуждается в дополнительном изучении. Приходские издания открывались и закрывались. Не все приходы имели свои постоянные печатные издания, но практически во всех были библиотеки. После большевицкой революции фонды этих библиотек были частью утеряны, частью разобраны частными лицами, а частью попали в фонды областных и городских библиотек. Так и в Новосибирской областной библиотеке до сих пор можно найти книги, ранее принадлежавшие Новониколаевскому католическому приходу. И в этой связи также можно говорить о вкладе католиков в культурную жизнь нашего края.

И какой же была дальнейшая судьба Новониколаевской католической общины и костела св. Казимира?

Храм после революции был закрыт, хотя и не сразу. С 1923 по 1935 г. община еще собиралась в храме, с 1935 по 1938 г. он функционировал как клуб, а с 1938 г. его помещения были переоборудованы под мастерскую по производству обуви. Католическая община формально продолжала существовать до 1938 г. Конечно, она существовала и позднее, поддерживалась католическая религиозная и культурная традиция, но ее существование отражено в документах лишь до 1938 г. До этой даты по документам можно определить состав новониколаевских прихожан.

Специфика Новониколаевского прихода определялась тем, что этот город был узловой станцией Транссибирской магистрали. В 1920-21 годах началась репатриация поляков во вновь образованное независимое Польское государство, и тогда храм в Новониколаевске стал центром регистрации для сибирских католиков польского происхождения, уезжавших на постоянное жительство в Польшу. Все поляки, проживавшие в Сибири и желавшие уехать в Польшу, направляли свои документы в Новониколаевск, а приходской настоятель о. Николай Михасенок исполнял функции дипломатического представителя. Он принимал документы, оформлял свидетельства, и в документах Сибревкома всё это отражено. Есть и фотографии людей, подавших документы на выезд: кто-то из них сумел выехать, кто-то заболел, кто-то умер… По этой причине число подавших заявления много больше числа тех, кто в действительности уехал.

А какова история новониколаевского храма св. Казимира?

Его историю мы восстанавливали буквально по крупицам, сводя воедино данные документов Новосибирского городского и областного архивов, Томского государственного архива, Российского государственного архива, Национального архива республики Беларусь. Большую работу проделали сотрудники Новосибирского городского и областного архивов. Весомый вклад внесли и студенты Новосибирской архитектурно-строительной академии.

Итак, в 1901 г. в Новониколаевске регистрируется католическая община. С 1902 г. в документах начинает фигурировать молитвенный дом. В 1904 г. в Томское строительное управление подается ходатайство о строительстве храма. Строительство храмов неправославных конфессий в Российской империи требовало также разрешения со стороны Министерства внутренних дел, и такое разрешение вскоре было получено. Уже в 1905 г. начинаются работы, фотографии строительных работ ныне хранятся в белорусском архиве, а к 1909 г. храм был построен и освящен архиепископом Яном Цепляком, совершавшим пастырский визит по католическим приходам России. Это событие имело место 12 мая 1909 г.

Что происходило с храмом и католической общиной после Октябрьской революции?

В 1918 г. последовал декрет Советской власти об отделении Церкви от государства. Однако отсюда еще не вытекало, что все храмы должны были быть закрыты. Католики, как и представители других неправославных исповеданий, не восприняли этот декрет на свой счет: по их убеждению, «отделить от государства» можно было лишь «государственную Церковь», а такой статус в Российской империи имела одна только Церковь Православная. На самом же деле декрет подразумевал нечто иное. Последовали законы от 1921 и 1923 года, лишавшие религиозные объединения статуса юридического лица. Следовательно, они лишались права владеть каким-либо имуществом. Они только могли арендовать у местных органов власти свое же собственное храмовое здание, согласно условиям специального договора. Договор, по которому католическая община Новониколаевска могла использовать свой храм, перерегистрировался в 1926 и 1928 гг. Оригиналы и копии этих договоров хранятся в нашем областном архиве. Тогда, по свидетельствам очевидцев, община еще собиралась. В конце 20-х – начале 30-х годов все еще работала приходская воскресная школа. Некоторые бабушки, дожившие до наших дней, вспоминают, что они посещали эту школу.

Тем не менее, политика Советской власти в то время была направлена на сворачивание всякой религиозной деятельности. Сохранились постановления, датируемые 1935 и 1938 годами, которыми бывшее здание храма передавалось сначала под клуб работников Промсовета, затем – под клуб Осовиахима. Тогда же его помещение было перепрофилировано.

До какого времени в храме св. Казимира продолжала регулярно служиться Месса, продолжали совершаться христианские Таинства?

Известно, что последним постоянным священником в Новосибирске был о. Николай Михасенок, репрессированный в 1926 г. После этой даты в храме св. Казимира наверняка время от времени служили священники из других городов. Кое-какие упоминания об этом относятся к 1928 г. В начале 30-х годов приезжал о. Антоний Жуковский, бывший настоятелем в Барнауле, потом – в Томске и Иркутске. После его расстрела у нас нет сведений о служении католических священников в Новосибирске. Тем не менее, храм, по-видимому, оставался в пользовании католической общины до 1935 г.

Как жила тогда католическая община?

Разумеется, она сильно уменьшилась. Многие поляки выехали, другие были репрессированы, третьи опасались демонстрировать свою религиозную и культурную принадлежность. И все-таки католицизм продолжал существовать – в виде этно-религиозной (главным образом польской) традиции, хранителями которой, по преимуществу, были женщины старшего возраста. Они и после закрытия храма продолжали молиться дома и учить молитвам своих внуков, отмечали основные религиозные праздники, молились на могилах своих родственников, иногда собирались вместе у наиболее религиозных бабушек, где читали розарий, пели псалмы и религиозные песни.
Новый этап в формировании Новосибирского католического прихода начался со второй половины 40-х годов, когда в городе появились немцы-католики, ранее мобилизованные в трудармию. Именно российским немцам мы обязаны возникновением другого католического прихода – на ул. Мира на Левобережье. К этому приходу присоединились другие католики, имевшие польские, литовские, украинские, белорусские корни. Таким образом постепенно сложилась новая католическая община Новосибирска – на базе слияния нескольких национальных и культурных традиций, скрепленных, однако, единой верой, единой церковной организацией.

Подвергалась ли эта община гонениям, репрессиям?

В прямом смысле слова – нет. В этом отношении положение в Новосибирске было несколько лучше, чем в других сибирских городах. Вот скажем в Барнауле прошла волна репрессий и было сфабриковано дело мифической «Польской организации войсковой». Тогда же расстреляли целый ряд прихожан и просто лиц с польскими или с белорусскими, но похожими на польские, фамилиями. В Новосибирске, однако, подобных акций (вроде очередного «польского дела») не проводилось. Конечно, те или иные католики становились жертвами массовых репрессий – наряду с прочими советскими гражданами. Что же касается католического духовенства, то всё оно было репрессировано еще во второй половине 20-х – первой половине 30-х годов.

Что в итоге стало со зданием храма св. Казимира?

В 1962 г. руководство Центрального универмага обратилось в Горисполком с ходатайством о начале строительства нового здания – на том месте, где ныне находится ЦУМ, на углу пр. Димитрова и Вокзальной магистрали. Тогда на этой территории располагался частный сектор, здесь же был большой овраг. То время – это время хрущевской оттепели, время интенсивного строительства новых жилых и хозяйственных объектов. Сносились ветхие хибарки, осваивались пустыри, и тогда же было демонтировано здание старого храма. Произошло это уже в 1963 г.

К сожалению, нам так и не удалось точно установить, как использовалось бывшее храмовое здание непосредственно перед этим. Люди, участвовавшие в его разборе, вспоминают, что в начале 60-х это было, по существу, бесхозное, заброшенное строение, которым уже давно никто не занимался. Среди развалин находили плакаты Осовиахима (позднее эта организация называлась ДОСААФ), о том же свидетельствовали и люди, жившие неподалеку. По другим сведениям, в здании располагался склад химической фабрики или фармацевтический склад: в завалах обнаружили много пробирок и пузырьков. Однако твердых документальных подтверждений этому не существует. Дело в том, что далеко не все организации передавали свою документацию в городской или областной архив. Обычно передавалось лишь то, что считалось нужным и полезным.

Татьяна Геннадьевна, поделитесь, пожалуйста, своими планами на будущее. Будете ли Вы продолжать свои исследования по истории сибирского католицизма?

Разумеется, я продолжу свои исследования. При этом все более популярными становятся новые направления в исторической науке. До сих пор нас очень интересовала тема отношений Церкви и государства, тема взаимодействия светских и церковных структур. Это не удивительно: в начале 90-х годов в России появилось множество религиозных деноминаций, объявивших «охоту за душами». Какие из них были традиционны для России, а какие нет? Как государственным органам выстраивать свою политику по отношению к ним? В нашем городе активно заявили о себе протестантские организации, о которых раньше никто не слышал. И тогда возник соблазн «простого решения»: считать «традиционным» для России вообще и для Сибири в частности одно только Православие, а все другие христианские исповедания, включая и католицизм, отнести к «нетрадиционным». Вот почему так важно было изучать историю католиков Сибири: наши исследования продемонстрировали глубокую укорененность католической традиции в жизни нашего края. Католицизм весьма «традиционен» для Сибири, точно так же как и ислам. Кстати, мусульманская мечеть находилась совсем рядом с храмом св. Казимира. И синагога была поблизости. Иначе говоря, в районе современного ЦУМа существовал такой маленький религиозный центр.
Так вот, эту задачу (обоснование «традиционности» католичества в Сибири) я считаю для себя выполненной. А теперь меня интересует очень популярная ныне в мировой и европейской науке тема: так называемая «история повседневности», т.е. реконструкция бытовой стороны жизни наших предков, отделенных от нас промежутком в 100 или 200 лет. Так и темой моих исследований станет реконструкция обрядовой и бытовой стороны жизни сибирских католиков XIX – начала XX века. На самом деле именно быт и составляет тот фундамент, на котором зиждется всё здание религиозной веры.

Моя работа кажется мне очень интересной и нужной еще и потому, что она помогает современникам вернуться к собственным корням или восстановить эти корни. Вот живет себе человек с польской фамилией и в какой-то момент задумывается о тех, кто его этой фамилией наделил. Я получаю много писем от людей, прочитавших мои статьи, слышавших мои выступления на научных конференциях. Они просят меня помочь восстановить историю их собственной семьи. Но, к сожалению, я мало чем могу им помочь. Генеалогия отдельных семей – это обширнейшая тема, очень трудоемкая. А задача восстановить историю всех католических семей Новосибирска и вовсе неподъемна для одного человека. Однако, занимаясь историей повседневности, я нахожу много такого материала, который может очень пригодиться для реконструкции прошлого отдельных семей.

А у Вас есть коллеги, разделяющие Ваше направление исследований?

Конечно же, есть! Практически в каждом областном центре есть энтузиасты, изучающие историю российского католицизма или сибирского католицизма. Мы проводим научные конференции и семинары, как на сибирском, так и на общероссийском уровне. Историей Католической Церкви в России занимается, например, Ольга Андреевна Лиценбергер из Саратова. Два года назад она защитила докторскую диссертацию о католических священниках, высланных на поселение в Сибирь. В Барнауле работает Ирина Никулина, в Томске – Василий Антонович Ханевич, в Иркутске – Болеслав Сергеевич Шостакович. Меня очень радует, что темой российского католицизма в последнее время начинают интересоваться многие студенты.

Редакция «Сибирской католической газеты» Татьяне Геннадьевне и ее коллегам благословения Божия в их трудной, но очень интересной работе.