Слово епископа Иосифа Верта. Пепельная среда, 9 марта 2011 г.

В различное время литургического года Церковь по-разному обращается к своим чадам. Сегодня она стучится в дверь наших сердец со всей строгостью и серьезностью. Сегодня Церковь призывает нас к святому покаянию. Фиолетовый цвет литургических одежд, отсутствие цветов в алтаре, пепел, молитвы и песнопения, чтения сегодняшнего дня: всё это должно послужить тому, чтобы разбудить и углубить в нас дух покаяния. И вы все, кто пришел сегодня в храм в первый день Великого Поста, откройте свое сердце этому призыву Церкви и принесите достойные плоды покаяния! Во многих христианских странах дни перед Пепельной средой являются днями веселья. И если всё это остается в границах нормы, Церковь не имеет ничего против таких традиций. Эти дни веселья еще раз и еще больше подчеркивают, что всему свое время: время веселиться и поститься, время жить и время умирать… Мы, священники, вспоминаем, как в наших духовных семинариях в Прибалтике, Польше, Америке перед Пепельной средой всегда были веселые представления и концерты. Но мы также знаем, что часто карнавалы перед Великим Постом переходят всякие границы, в людях искусственно пробуждаются животные инстинкты, ведущие к насилию и греху. И это – не только в Бразилии с ее известными карнавалами…

В свое время Церковь ввела так называемую 40-часовую молитву перед Святыми Дарами, которая была призвана стать противовесом злу, совершаемому в предпостные дни. Сегодня, когда начинается Великий Пост, Церковь призывает нас уйти в себя, призывает нас к покаянию, учит, как в правильном духе совершать пост. Одновременно она указывает на Иисуса Христа, нашего страждущего Спасителя, некогда нас ради творившего на земле дела покаяния. И то, как мы проведем это время, как нам удастся переключиться, в решающей мере зависит от сегодняшнего дня.
В чем суть обрядов Пепельной среды? В начале христианства, вплоть до X века, в этот день епископ торжественным образом совершал так называемый «обряд исключения публично кающихся». В то время грех и покаяние не были делом отдельного человека, но касались всей общины. Ибо каждый грех является не только помехой в отношениях между Богом и отдельным человеком и его совестью, но каждый грех означает уменьшение святости всего Тела Христова – Церкви. С другой стороны, каждый член общины чувствовал себя ответственным за грехи другого, каждый считал своим долгом принести покаяние за вину другого, каждый ощущал тихий упрек: если бы я был лучше, не подавал бы такого плохого примера другим, больше бы молился, может и моему собрату не пришлось бы впасть в грех. Поэтому все чувствовали и обязанность участвовать в покаянии. Из этого чувства принадлежности к одной общине и ответственности друг за друга и сформировалось то раннехристианское публичное покаяние. И если кто имел несчастье впасть в тяжкий публичный (т.е. всем известный) грех, он должен был с началом Великого Поста взять на себя также определенное публичное покаяние. Мы, современные люди, в большой степени утратили это чувство солидарности. Мы легко и узко судим об этом: «если кто-то согрешил, то причем здесь я? пусть сам и беспокоится об этом…» Не так было в те времена. Поэтому не было и того высокомерного, фарисейского, гордого взгляда на грешника. Это же были братья и сестры, члены одной семьи!
И пусть сегодня в практике Церкви нет больше публичного покаяния, но пусть и сегодня в нас живет та глубокая солидарность, чувство ответственности друг за друга!

В чем состояло публичное покаяние грешников? Во-первых, в исключении из евхаристической и литургической общности, особенно в запрете принятия Святого Причастия. С другой стороны, оно состояло из дел покаяния, молитвы, умерщвления и поста. Т.е. оно было как негативного, так и позитивного содержания. А церемония проходила следующим образом.
Ранним утром кающиеся собирались в церкви. После определенных молитв к ним выходил священник – представитель епископа – и объявлял каждому меру покаяния (епитимью). Затем кающиеся покидали в храм и у его входа предавались молитвам в тишине. Позднее в церковь входил епископ в фиолетовом одеянии и занимал место на переносном троне посреди храма. Кающихся подводили в нему и они в смирении ложились на пол лицом вниз, а епископ посыпал голову каждого из них пеплом и говорил: «Помни, человек, что ты прах, и в прах возвратишься». Затем приносили одежду покаяния и епископ вручал ее каждому кающемуся. И вновь они ложились лицом вниз. В таком положении они должны были оставаться достаточно долго: пока община пела над ними семь покаянных псалмов и литанию ко всем святым, моля для них о спасительном покаянии. Епископ обращался к ним со словом, призывая их к достойному покаянию, а также к упованию и доверию Божественному милосердию, чтобы в Страстной четверг они, очищенные, могли бы быть вновь допущены к примирению с Церковью. После этого они покидали храм, дверь закрывалась и богослужение продолжалось.

Дорогие! Так выглядело драматическое исключение кающихся из древней Церкви. И если с течением времени формы покаяния изменились, то обязанность практики покаяния существует и поныне для всех нас. Сословия кающихся в Церкви сегодня нет, но мы все обязаны добровольно встать в ряды кающихся. Христос страдал и умер за нас, тем самым совершив за нас дело покаяния, но также и подав нам урок и пример покаяния. Соединим в духе наши маленькие дела покаяния с Его страданием, и они станут ценными перед Богом. Аминь.