О миссионерах милосердия. Рассказывает монсеньор Сергей Тимашов

25 января Апостольский Престол назначил миссионерами милосердия отца Сергея Тимашова (настоятеля храма Святых Петра и Павла в городе Тула) и отца Андрея Буко (францисканца, настоятеля храма Святого Бруно  в Черняховске). О том, в чем заключается служение миссионеров милосердия, в краткой беседе с нашим внештатным корреспондентом Ольгой Дубягиной рассказал монсеньор Сергей Тимашов, который будет исполнять свое служение в этом качестве в Кафедральном соборе Непорочного Зачатия Пресвятой Девы Марии в Москве.

Отец Сергей спасибо вам, за то, что согласились на беседу. Мой первый вопрос: что значит быть миссионером милосердия и когда появилось в Церкви это служение? Каковы обязанности миссионера милосердия?

– Служение миссионеров милосердия Папа Франциск установил в Церкви в 2016 году, когда провозгласил Чрезвычайный Юбилейный Год Милосердия и призвал священников, желающих исполнять это служение заявить о себе. Вручив им миссию, он определил как бы две ее составляющие: первая – имеет чисто технический аспект служения, а именно они могут отпускать вину за тяжкие грехи, которые в обычной ситуации может отпускать только Апостольский Престол. И потому, если человек совершил такой грех, ему нужно было ехать в Рим к соответствующим пенитенциариям Папских базилик. Папа решил дать возможность отпущения таких грехов и распространить ее по всему миру, и назначать миссионеров милосердия, направив их в различные части света. Сам факт того, что это милосердие Божие приблизилось чисто географически ко всем чадам Церкви проявляет второй аспект – а именно миссию свидетельства о Милосердии и провозглашение Его Милосердия. Это включает в себя, как это написано в том письме, которое я получил в  качестве приложения к Декрету, активно и охотно участвовать в любых реколлекциях, конференциях, любых событиях, которые устраиваются для того, чтобы распространять весть о Милосердии Божием и образе Бога, который любит и прощает.

После завершения Чрезвычайного Года Милосердия Папа решил, что те, кто получил эту миссию изначально на этот год, должны продолжить свое служение, и, кроме того, те епископы, кто посчитал, что они нуждаются в необходимости иметь миссионера милосердия во вверенной им епархии, могут представлять Папе кандидатов на исполнение этого служения. Соответственно, представленные кандидатуры рассматривает и утверждает от имени Папы Папский Совет по содействию новой евангелизации.

Хотелось бы получить небольшое уточнение: если в Чрезвычайный Год Милосердия сам священнослужитель мог высказать свое желание быть миссионером Милосердия, то как в настоящий момент обстоят дела?  Кому именно священнослужитель должен высказать свое желание: епископу или напрямую обратиться в Рим.

– Безусловно, священник может выразить такое желание. Просто ситуация поменялась: если в течении Юбилейного Года Милосердия и, как кажется, какое-то время после него священник мог сам обратиться в Рим с предложением  своей кандидатуры с приложением рекомендаций от епископа, то в настоящее время эта ситуация изменилась: епископ сам подбирает кандидатов, предварительно проведя с ними беседу.

Скажите пожалуйста, на какой срок назначают миссионера милосердия?

– В документе ничего не сказано о сроке служения, оно бессрочно и может прерваться либо отставкой, либо назначением, при котором исполнение служения будет затруднительно. Либо сам епископ захочет отозвать священника с этого служения.

Какими качествами личными и не только должен обладать кандидат на служения миссионера милосердия?

– Мне трудно ответить на этот вопрос, я лично не участвовал в процессе обсуждения кандидатур на это служение ни на уровне епископа, ни на уровне Рима. Но я могу сказать, что я, услышав вопрос-предложение  от епископа «не буду ли я против исполнять это служение?», согласился. Но спрашивать его о том, чем он руководствовался, я не стал. Могу только сказать, что в  одном из разговоров с епископом я упомянул, что на моих карточках, которые я раздавал по случаю своего рукоположения в священники, было написано: «возвещать Милосердие Божие». Это было как бы программой моего священнического служения. Возможно это послужило тому, что епископ возложил на меня эту миссию.

Отец Сергей, скажите какие грехи может отпускать миссионер милосердия, и есть ли грехи, которые он не может отпустить и их отпущение зарезервировано только за Апостольским Престолом?

– Нет, таких грехов не осталось. В Каноническом Праве перечислены грехи, которые может отпускать только Апостольский Престол, и миссионеру Милосердия делегированы эти права. Конечно, это грехи несколько специфичные в том плане, что они больше касаются священников, чем мирян. Среди них такие как рукоположение в епископы без разрешения Папы, нарушение тайны исповеди (разумеется священником), то есть большинство грехов – это такие грехи, которые могут совершить только священники и епископы. Но есть два греха, которые способен совершить любой христианин – это физическое насилие против Папы. И второй грех, к сожалению, существующий на практике – это профанация Евхаристии. Понятно, что профанацию Евхаристии можно совершить в любом месте, где хранят или преподают Святые Дары. Причем речь идет не о неаккуратном обращении, а о вполне сознательном акте, желании оскорбить Бога, воспользовавшись тем, что Он Сам связал Себя со Святыми Дарами, то есть хлебом, который дается как Причастие, который всегда хрупок и  как таковой подвержен любым физическим воздействиям, которые можно совершить над хлебом.

По вашему мнению, в какой ситуации человек может прийти на исповедь к миссионеру милосердия? Сам ли, осознав, что совершил тяжкий грех, или потому, что другой священник, у которого он был на исповеди, посчитал невозможным отпустить ему тот или иной проступок?

– Ситуация, о которой мы говорим, это когда во время исповеди выявляется, что человек совершил именно такой тяжкий грех, он уже автоматически находится под отлучением от Церкви, и  в этом случае  священник должен был бы отправить его в Рим, а теперь появилась возможность направить его к миссионеру милосердия, который находится в доступном для него месте и который способен снять запрещение и отлучение от Церкви, и одновременно дать отпущение грехов. Но хочу подчеркнуть, что не стоит смотреть на человека, который идет к исповедальне, в которой сидит миссионер милосердия, как на  совершившего особо тяжкий грех. Я просто не думаю, что у нас много таких ситуаций, скорее всего, наше служение будет сосредоточено на проповеди и свидетельстве Милосердия  Божия, в том числе в обычной текущей исповеди, обращая внимание кающегося на то, что в исповеди происходит встреча человека с Милосердием Бога. Что должно, по моему мнению, поменять наше отношение к исповеди, которую мы часто воспринимаем, как, какое-то «мытье рук», которое мы совершаем, когда приходим с улицы, что особенно актуально в настоящее время пандемии.  Мы должны осознать, что исповедь – это не что-то обыденное, а именно обращение к Милосердию Бога.

Отец Сергей, то есть к вам может приходить любой человек не только для исповеди, но и в любой ситуации, когда необходима помощь священника?

– Да, конечно, я продолжаю исповедовать как и любой другой священник. И мы с настоятелем Кафедрального собора решили создать график моего дежурства в Кафедральном соборе именно для того, чтобы у людей не было необходимости как-то выявлять свои грехи  задавая вопросы «когда можно прийти на исповедь к миссионеру милосердия?».  График моего служения выглядит таким образом, что я бываю в Москве во вторник, и, следовательно, в этот день с 18.00 до 20.00 ко мне можно прийти на исповедь или для духовной беседы. Я бы сказал, что  основной задачей моего служения как миссионера Милосердия является ситуация в которой человеку возможно в рамках своей собственной подготовки к исповеди захотелось обсудить вопрос, как в его личной ситуации действует Божие Милосердие и какие именно грехи нуждаются в том, чтобы их исповедовать. Чтобы не возникала ситуация, в которой человек считает, что уже нет смысла исповедоваться, и что он находится в положении, когда уже никакое Милосердие не поможет. Опять же, это вопросы, которые можно задавать любому священнику, а не только мне, но решение этих вопросов как раз и отражает суть моего служения. При этом я думаю, что не стоит делать какое-либо специальное ударение, что именно здесь находится миссионер милосердия, но возможно установить определенный график дежурства и довести его до сведения всех.

Если человек решил прийти не на исповедь, а именно для душепастырской беседы, должен ли он предварительно договариваться с вами?

– Конечно, нет, есть время, в которое я дежурю и, соответственно, нахожусь в исповедальне. Именно туда он может подойти для нашего первого контакта, дальше всё будет определяться в индивидуальном порядке: возможно ли сразу разрешить его вопросы или имеет смысл договориться о повторной встрече.

Может ли миссионер милосердия отказать человеку в отпущении греха, и что такому человеку делать?

– Во-первых, этим правом наделены все священники, которые принимают исповеди, потому что священник в исповедальне всегда является и наставником, и врачом, и судьей. И есть единственная ситуация, в которой священник, как служитель Таинства покаяния, не вправе отпустить грех – это отсутствие сокрушения у кающегося, потому что отпущение греха в исповеди всегда является ответом на сокрушение кающегося. Если же сокрушения нет, то и отпущение греха невозможно, и это основное правило для любого священника, который принимает исповедь. Никакой иерархии при этом не существует. Можно только сказать, что может возникнуть гипотетическая попытка человека немного «поиграться» с Таинством исповеди и приходить с одними и теми же словами к разным священникам в ожидании, что кто-то из них в этих словах обнаружит сокрушение, не упоминая притом, что он уже был у другого священника и тот отказал в отпущении греха. Причем, если священник отказывает в отпущении греха, он всегда говорит, почему он это делает, и что можно сделать, для того чтобы получить отпущение грехов. Ни один священник никогда не опускает человека из исповедальни не объяснив ему, что нужно сделать, чтобы получить отпущение греха. И священник никогда не руководствуется своим «хочу» или «не хочу», своим личным отношением к человеку в отпущении грехов, потому что Бог хочет прощать грехи. Но иногда Бог не встречает желания со стороны человека принять это прощение, и исповедник, видя эту ситуацию, говорит,  что не может «отпустить грех потому что…». Что можно сделать в этой ситуации? Конечно, человек может пойти к другому священнику, но при этом четко объяснить, что произошло на предыдущей исповеди, почему не было дано отпущение грехов, и «может быть вы увидите возможность отпустить грехи». Но еще раз повторяю, что мы (священники) не соревнуемся между собой в милосердии, отпуская грехи тому, кому другой священник не посчитал возможным этого сделать, тем более, что это входит в тайну самой исповеди. Но если сам кающийся не говорит о том, что ему не было дано отпущение греха, то это уже лукавство, которое вносит человек внутрь самого Таинства, а это доказывает, что он сам не готов воспринять Милосердие Божие и не раскаивается в содеянном. Это то же самое, как в случае, когда кающийся боится назвать какой-либо грех по имени, опасаясь, что не получит отпущения грехов. Но Катехизис нам четко напоминает, что исповедь должна быть полной, а если мы умалчивает о тяжком грехе, то наша исповедь будет недействительной. И в этой ситуации все последующие исповеди также будут недействительными: ведь человек не хочет признать, что ему не были отпущены грехи или он намеренно не называл какой-либо грех, но рано или поздно может настать момент, когда нужно будет признаться в том, что он вот так «играл» с Таинством. Тогда  на той исповеди, на которой человек признаётся, что он много лет «выкрадывал отпущение грехов», он получает отпущение грехов, в том числе и тех, которые ему не были отпущены ранее, или отпущение которых не случилось, потому что было «украдено». При этом отмечу, что признаться на исповеди, что вы сознательно укрывали какой-либо грех или получали отпущение грехов, утаивая тяжкие грехи, можно любому священнику, а не только миссионеру милосердия.

А для священника совершившего тяжкий грех, Таинства покаяния достаточно или на него должны быть наложены какие-либо взыскания (наказания)?

– Безусловно, совершение тяжкого греха священником, например, нарушение тайны исповеди, причем именно прямое ее разглашение,   влечет за собой отлучение от Церкви, причем это возникает автоматически. Но именно отлучение от Церкви делает невозможным приступать к какому-либо Таинству вообще, и создаёт условия, чтобы миссионер милосердия отпустил ему этот грех, что никак не связано с возможным другим наказанием, которое вполне может последовать. Это позволяет священнику оставаться христианином, который нуждается в Таинствах и будет иметь возможность получать помощь от Бога через Таинства.

Какой принцип определяет епитимью, налагаемую миссионером Милосердия?

– Епитимья является средством исцеления, поэтому она всегда должна быть соразмерна тяжести самого греха. Она призвана помочь человеку исправить то, что привело его к этому греху. Иногда она должна своей тяжестью помогать человеку осознать, что он действительно получил отпущение грехов, потому что если он думает, что у него «ужасный» грех, а получает в качестве епитимьи, фигурально выражаясь, «сотворить крестное знамение»,  он может подумать, скорее, о несерьезном отношении священника. При этом епитимья может быть любой, в Церкви нет фиксированных списков соответствия греха и епитимьи. Поэтому нет смысла пытаться определять по епитимье, в чем именно исповедовался человек, были ли это повседневные или тяжкие грехи, о которых сам человек так думает или таковыми их признал священник. Потому что бывают ситуации, когда человек говорит, что ему кажется, что он совершил тяжкий грех, а священник объясняет, почему в данной ситуации грех не является тяжким. Поэтому на вопрос, какая именно епитимья может быть наложена, мой ответ – любая. Я, например, могу назначать не просто однократное прочтение молитвы, а чтение молитв в течение определенного времени, что требует определенного постоянства. Конечно, теоретически можно наложить епитимью, которая предполагает совершение пешего паломничества в Рим…

Должен ли человек, после того, как он, полностью осознав и раскаявшись, исполнил возложенную на него епитимью, приходить к миссионеру милосердия вновь, или ему будет достаточно на следующей исповеди у своего исповедника сказать о том, что он исполнил все условия для отпущения ему греха?

– Конечно нет, он не должен возвращаться. Это необходимо лишь в случае, когда человек исповедовался священнику, не наделенному правом отпускать тяжкие грехи, но который от имени исповедующегося отправляет письмо на адрес Апостольского Престола и дает, можно сказать. временное отпущение греха, пока не будет получен ответ, чтобы не лишать человека Таинств. Только в этом случае человек должен как бы возвратиться к ранее состоявшейся исповеди. Его возвращение является условием отпущения грехов. Миссионер же милосердия наделен властью снимать отлучение и отпускать тяжкий грех, поэтому человек идет на следующую исповедь уже к своему исповеднику и сообщает о том, что он исполнил или не исполнил наложенную на него епитимью, потому что он уже получил отпущение грехов, а от него требуется лишь желание исполнить всё то, что на него возложено. В этом случае, как и при любой исповеди, желание и готовность исполнить епитимью является условием отпущения грехов.

Отец Сергей большое спасибо Вам за беседу, хочу пожелать Вам даров Святого Духа в вашем служении и выразить надежду, что Ваше служение большей частью будет связано с исполнением Вашей второй функции, а именно проповедью Милосердия Божия. И хотелось бы в заключение, чтобы Вы еще раз напомнили, когда именно мы можем получить  помощь от миссионера милосердия?

– Ко мне всегда можно прийти просто на исповедь, и это не означает, что человек имеет на своей совести тяжкий грех, а тем более всегда можно прийти за советом или для душепастырской беседы. График моего дежурства в Кафедральном соборе в Москве пока выглядит так: вторник с 18.00 до 20.00. В это время всегда можно прийти на первую встречу, в дальнейшем план встреч будет определяться в индивидуальном порядке.

Фото Ольги Дубягиной