Иоанн Павел I. Святость смиренного епископа

4 сентября 2022 года в Риме был прославлен в лике блаженных Иоанн Павел I, Альбино Лучани. Автор публикуемой ниже статьи — священник-иезуит Федерико Ломбарди, долгое время занимавший пост директора Зала Печати Св. Престола. В материале о блаженном Папе Лучани вспоминаются разные этапы этапы, всецело посвященной служению Богу. Он родился в 1912 году, учился в семинарии в Фельтре, затем в Беллуно, где позднее 10 лет занимал пост вице-ректора, в 1958 году стал епископом Витторио-Венето, участвовал во II Ватиканском Соборе. Павел VI назначил его Патриархом Венеции в 1969 году. В августе 1978 года был избран на Престол Святого Петра. Понтификат продлился всего месяц, но Папа оставил о себе неизгладимую память благодаря своему смирению, простому и действенному способу предложить христианскую веру, переживаемую полноценно и последовательно.

Когда монс. Маффео Дуколи, епископ Беллуно-Фельтре, получив немало ходатайств, впервые обратился в Конгрегацию по делам святых с запросом о возможном начале процесса беатификации Иоанна Павла I, ему заметили, что, помимо канонизации Пия X, начаты канонические процессы в отношении Пия IX, Пия XII, Иоанна XXIII и Павла VI, и, возможно, на тот момент этих Пап было достаточно. Поэтому он решил повременить, хотя бразильские епископы в 1990 году представили Иоанну Павлу II петицию, подписанную 226 членами Конференции, выражая тем самым чаяния верных.

Однако следующий епископ Беллуно-Фельтре, монс. Винченцо Савио, получая по-прежнему множество запросов, в начале 2000-х возобновил инициативу, попросив, чтобы местом проведения епархиального расследования стала его епархия, а не Римская, место смерти Папы Лучани, учитывая кратковременность его пребывания в Граде. В 2003 году Конгрегация выпустила nulla osta. В процессе многолетней работы на епархиальном этапе и позднее — на римском были заслушаны 188 свидетелей разного церковного статуса, в том числе и Папа на покое Бенедикт XVI. Уникальный случай, поскольку «действующий» Папа не может свидетельствовать, будучи судьей в процессе.

В ноябре 2017 года Папа Франциск издал декрет о признании «героических добродетелей» Лучани, а в октябре 2021 года — декрет о признании чудесного исцеления девочки из Буэнос-Айреса, страдавшей острой энцефалопатией. Так открылась дорога к церемонии прославления в лике блаженных, которая прошла 4 сентября 2022 года в соборе Святого Петра.

Семинарист и священник из Беллуно

Альбино Лучани родился 17 октября 1912 года в Форно-ди-Канале (сегодня Канале-д’Агордо), в провинции Беллуно, в скромной семье, и был сразу же крещен принимавшей роды акушеркой in periculo mortis (состояние, угрожающее жизни — Прим. пер.)[1]. Отец Джованни, проникнутый социалистическими идеями, на протяжении 27 лет, с марта по ноябрь, работал сезонным поденщиком в Германии, Франции, Швейцарии и Аргентине. В годы Первой мировой войны, особенно в период австрийского нашествия после разгрома под Капоретто, жизнь была очень тяжелой, в условиях нищеты. Мать Бортола, ревностная католичка, привлекла мужа к вере настолько, что тот позволил сыну Альбино в 1923 году вступить в семинарию и начать путь к священству.

Подготовительный процесс проходил обыкновенно, без особенностей: призвание без сомнений и разногласий. Сначала гимназические курсы в младшей семинарии города Фельтре, затем программа лицея и изучение богословия в Беллуно. Главным ориентиром для него в ранние годы был настоятель прихода из Канале, отец Филиппо Карли, образец священнической жизни и мудрого подхода к способностям юного семинариста. Например, с детства Альбино был страстным книголюбом, просто не мог оторваться от книг. Отец Филиппо просто и открыто — таков был его стиль общения — поручил ученику составить каталог старинной приходской библиотеки и поощрил писать статьи в новый Приходской бюллетень. Изучая богословие, Альбино ощутил привлекательность монашеской жизни и попросил у епископа разрешения вступить в Общество Иисуса по примеру двух сокурсников[2], но его прошение не было удовлетворено, поэтому он спокойно продолжил следовать по пути призвания епархиального священника.

В 1935 году священство: Альбино нет еще 23 лет, но он получает необходимую для рукоположения каноническую диспенсацию. Первое место служения в Агордо в качестве приходского сотрудника и преподавателя религии в школе. Уже в то время он присоединяется к Апостольскому союзу духовенства, члены которого принимают на себя обязательство вести духовную жизнь и постоянно, непрерывно молиться, занимаясь активным апостольским служением. Спустя всего два года он был назначен на пост вице-ректора Григорианской семинарии в Беллуно.

Этому служению он посвятил целых 10 лет своей жизни, сотрудничая с новой сильной личностью, ректором монсеньором Сатином, который пожелал сделать его своим сотрудником, несмотря на еще очень молодой возраст. Вице-ректор в первую очередь отвечает за дисциплину, за распорядок деятельности семинаристов в течение всего дня, начинающегося с подъема в 5:40 и заканчивающего отдыхом с 21:00 либо 22:00 часов. На свою личную молитву отец Альбино регулярно вставал утром около 4:00. Помимо наблюдения, в его обязанности входило преподавание разных предметов — от догматического богословия до канонического права, философии, истории искусства и священной риторики. Вице-ректора описывают как строгого и очень внимательного; от него ничего не ускользало, но он был терпеливым и не авторитарным, близким к студентам, готовым дать совет, утешить. В преподавании он был ясным, дидактически успешным, чему способствовали исключительная память и культура, подпитываемая чтением, в том числе и по ночам, множества материалов[3]. Лекции он хорошо подготавливал и запоминал наизусть, обращаться к записям не было необходимости: это особое качество проявлялось в проповедях и в его учительстве вплоть до понтификата.

Для преподавания наиболее сложных предметов профессора семинарии должны были пройти соответствующую подготовку и получить академические степени, однако ни ректор, ни епископ не хотели лишать себя присутствия Лучани в качестве вице-ректора. Вот почему в компетентную Священную Конгрегацию было направлено прошение разрешить Лучани учебу в Григорианском университете для получения диплома и докторской степени по богословию без обязательного посещения. Несмотря на огромные сложности, разрешение получили. В связи с этим стоит упомянуть об ободрении, дружбе и поддержке о. Феличе Каппелло, иезуита, авторитетного канониста Григорианского университета и «земляка» Лучани. Так отец Лучани смог получить степень лиценциата по богословию в 1942 году и в 1947 году — степень доктора magna cum laude (с отличием — Прим. пер.), защитив работу по теме Происхождение человеческой души согласно учению Антонио Розмини[4]. Но достижение этих целей потребовало сверхъестественных усилий. Неудивительно, что его здоровье пошатнулось. Несколько месяцев отец Альбино провел в санатории в Беллуно, после выздоровлении потребовалась новая госпитализация, к счастью, недолговременная. Но изнуряющее служение на посту вице-ректора пришлось оставить.

И хотя именно труды в семинарии и учеба были отличительной стороной повседневной жизни Лучани в это десятилетие, не стоит забывать о драматических событиях Второй мировой войны, развивавшихся в тот же период, и о начавшейся 8 сентября 1943 года партизанской войне, охватившей и провинцию Беллуно. В этот период немецких репрессий и партизанской реакции в августе 1944 года отец Альбино вмешался в политику, чтобы спасти от расстрела несколько человек, приговоренных к казни.

Монсеньор Джироламо Бортиньон, став во время войны самым молодым епископом Беллуно, высоко ценил отца Альбино и поручал ему все более ответственные задачи в жизни епархии. В 1947 году он стал проканцлером и секретарем епархиального Синода. В 1949 году — провикарием и директором Отдела катехизации. В сфере катехизации отец Альбино проявляет не только огромное усилие, но и истинный талант, выражением которого стала книжечка Катехизация «по крупицам» 1949 года, посвященная подготовке катехизаторов: ясное, конкретное и мудрое сочинение, не перестающее вызывать восхищение и спустя 70 лет[5]. Сразу становится понятно, что его автор на каждом этапе своей жизни посвящал свои самые лучшие качества воспитанию в вере детей, молодежи, взрослых…

Новый епископ, монсеньор Джоаккино Муччина, в 1954 году назначил его генеральным викарием, тем самым усилилась вовлеченность Лучани в управление епархией как в административном плане, так и в апостольском (например, в формации молодежи, участвующей в социальной и политической жизни провинции Беллуно). Но следует заметить, что в эти годы он развивает также публицистскую деятельность в епархиальном еженедельнике Друг народа (кстати, выпуск издания не прерывался с 1941 по 1956 год), не избегая актуальных тем: не забудем, что в 1948 году избирательная атмосфера раскалилась, и Церковь сплотилась вокруг христианских демократов. Лучани всегда посвящал время письму: можно назвать его настоящим журналистом с легким и действенным стилем. Но его старания не ограничивались печатью, охватывая и другие виды СМИ. В 1956 году он проводит первый городской кинофорум, активно участвует в диалоге и присутствии итальянских католиков в культуре того времени на пике их развития.

Епископ II Ватиканского Собора

Естественно, что епископы выбрали его как главного сотрудника — Бортиньона (тем временем переехавшего в Падую) и Муччина — в качестве кандидата на епископскую кафедру. В начале понтификата Иоанна XXIII отец Альбино был назначен епископом Витторио-Венето. Был рукоположен в епископы самим Папой в соборе Святого Петра в конце декабря 1958 года, спустя несколько дней прибыл в епархию: ему было 46 лет.

Этот этап продлится также ровно десять лет и станет решающим в жизни Лучани. Он принимает новое служение в глубоком и прозрачном духовном расположении, как он сам писал в первом послании к епархии: «Я — пыль; высокое епископское достоинство и епархия Витторио-Венето — прекрасные дела, которые Богу угодно начертать на мне»[6].

Новый епископ полностью погружается в пастырскую жизнь, посвящает себя формированию духовенства и мирян, осознавая текущие трансформации итальянского общества, курирует катехизацию, совершает две пастырские визитации всей епархии, ведет суровую жизнь, его время распределено между религиозными практиками, изучением и повышением квалификации, а также посещениями больных. Порой первая встреча планировалась уже на семь часов утра! Отношения с монахинями, работающими в курии, простые и семейные, уважительные и деликатные: речь идет о сестрах конгрегации Детства Пресвятой Девы Марии, среди них — сестра Винченца Таффарель, которая будет его верной сотрудницей всю жизнь, в том числе в Венеции и, наконец, в Риме…

В первые годы епископского служения было немало трудностей. В 1962 году разразился скандал: общество узнало о растрате епархиальных средств двумя священниками. Епископ мужественно занялся проблемой, действуя мудро и поспешно, за несколько месяцев ему удалось найти решение, за что он заслужил от епископов, священников, властей и мирян заверения в солидарности и восхищение. Он смог сочетать уважение к правам кредиторов, сотрудничество с гражданским правосудием, милосердие к осужденным обвиняемым, правдивую информацию, обнародованную в епархии, вынужденной пойти на неизбежные жертвы: в общем, это был образец мужественного и прозрачного вмешательства.

Период служения Лучани в диоцезе Витторио-Венето характеризуется, в первую очередь, участием во II Ватиканском Соборе, во всех четырех сессиях, с 1962 по 1965 год. Он никогда не выступал в зале Собора, он только наложит один раз вето на подготовительном этапе и представит записку о епископской коллегиальности в 1963 году; но он будет участвовать неизбежно с живым вниманием, делая заметки, глубоко изучая документы, как следует из его примечаний и замечаний на черновиках[7]. Его смиренное и интеллигентное участие сопровождалось постоянным информированием епархии, письменной и устной передачей соборных указаний и наставлений. Он проявлял энтузиазм в связи с литургической реформой и старался воплощать ее в жизнь, созвав епархиальные пастырский и пресвитерский советы. Новизна Собора его удивила и увлекла на путь терпеливого и осмысленного следования к самым широким горизонтам. Он переживает новизну в преемственности и с полной отзывчивостью, ему был чужд поверхностный энтузиазм и желание щегольнуть разговорами о «знаках времен», «аджорнаменто» или о «связи Церковь — мир». Он внимательно размышляет над богословскими позициями, предложенными наиболее подготовленными епископатами европейских стран, развивает знакомство и отношения с епископами «Третьего мира», пробудившими у него растущий интерес к миссиям и вдохновившими его на будущие поездки в Африку и Бразилию. Его церковный и духовный опыт в годы Собора развивается в глубочайшей синтонии с Павлом VI и с его мужественным, осмотрительным и одновременно уравновешенным водительством Церковью. Можно даже сказать, что епископское служение Лучани на епархиальном уровне отражает дух и стиль понтификата Монтини.

В шестидесятые годы после Собора Лучани как епископ по-прежнему остается верен своим епархиальным обязанностям, но при этом больше вовлечен в Конференцию епископов Тривенето, ему приходится сталкиваться с очень сложными вызовами перемен итальянской и европейской культуры и общества. Мы встречаем его занятым проблемами мира труда и профсоюзной борьбы; дискуссией об итальянском законодательстве о разводах; уделяющим внимание напряженности «протеста», распространяющейся и в Церкви наряду с сопутствующим кризисом призваний; участвующим в дебатах о связях между задачами учительства и свободой теологов-исследователей. Достойна замечания интенсивность научной работы и размышления, с которыми он включается в деликатный и спорный вопрос регуляции рождаемости. В силу своей пастырской чуткости он занял позицию «возможностей», предлагая эмоциональной и сексуальной жизни женатой пары «умеренную свободу», лишенную эгоистического неприятия новой жизни. Говорилось, что «он намеревался не предать Евангелие и при этом не налагать на супругов чрезмерно тяжелые бремена». То есть его позиция отличалась от стороны, занятой Павлом VI в энциклике Humanae vitae, с которой он, тем не менее, с готовностью всецело согласился, читая и интерпретируя документ взглядом, исполненным понимания и милосердия.

Патриарх Венеции в сложное время

Осенью 1969 года скоропостижно скончался Патриарх Венеции кардинал Джованни Урбани, 15 декабря Павел VI назначил его преемником Лучани. Новый этап, по-прежнему в области Венето, но в ином социальном и городском окружении, налагающий ответственность и открывающий все более широкие горизонты. Лучани становится председателем Конференции епископов Тривенето, входит в президиум Конференции епископов Италии и избирается на пост вице-председателя. Павел VI назначает его членом Синода епископов 1971 года и во время визита в Венецию в 1972 году совершает знаменитый неожиданный жест: возлагает на Лучани личную столу перед народом на площади Святого Марка; наконец, в 1973 году он сделал его кардиналом.

В своем стиле жизни и пастырства новый Патриарх остается верен себе, сдержанным и внимательным к бедным и больным, простым и приятным в обращении. В проповеди на вступление в должность в епархии 8 февраля 1970 года он возвращается к теме «пыли»: «Если я не теряю мужества перед лицом обязанности, наполняющей трепетом вены и жилы, то лишь потому, что полагаюсь на помощь Господа даже самым недостойным. Бог же порой любит некоторые великие дела не отлить в бронзе и не изваять в мраморе, а начертать прямо на пыли, и если начертанное не исчезает, если ветер его не уносит, ясно, что это заслуга одного лишь Бога. Я — пыль: служение Патриарха и епархия Венеции — великое в соединении с пылью; если из этого союза выйдет немного блага, очевидно, что все это — заслуга милосердия Господа»[8].

Лучани не пишет никакого программного документа. Он выступает с проповедями и посланиями по главным пунктам повестки дня Итальянской Церкви, со статьями на страницах венецианского ежедневника Il Gazzettino и епархиального еженедельника — сначала La Voce di San Marco, затем Gente veneta — и в популярном журнале Messaggero di Sant’Antonio. Его ежемесячные публикации в этом периодическом издании, в оригинальной форме писем к знаменитым персонажам, в стиле диалога, неизменно по самым актуальным темам, будут переизданы в виде сборника Illustrissimi («Глубокоуважаемые»), его самом известном сочинении[9]. Лучани — ценный писатель и проповедник. Простота языка не должна вводить в заблуждение: тексты написаны очень тщательно, в них много примеров и отсылок к великим авторам, несмотря на то, что зачастую они не процитированы явно. Он не выставляет напоказ свою культуру: он переживает и впитывает ее настолько глубоко, что спонтанно выражает собственное мнение в огромном корпусе выступлений по духовным, пастырским, нравственным, социальным и образовательным проблемам, которыми епископу приходится заниматься годами. Патриарх все больше погружается в поддержку и распространение католической печати.

В венецианские годы Лучани участвует в трех Синодах епископов, проходивших в 1971, 1974 и 1977 годах. Растет круг знакомых, укрепляются взаимоотношения и чувство принадлежности к Вселенской Церкви. Синод 1977 года был посвящен катехизации — теме, в которой его компетенции и опыт выходят на первый план, и по которой Церковь в Италии далеко продвинулась благодаря изданию обновленных катехизисов. Вклад Патриарха в подготовительный процесс и, собственно, в Синод заслуживает отдельного упоминания. Для него передача веры всю жизнь была радостью и приоритетной задачей.

Ситуация в епархии, унаследованной от кардинала Урбани, была непростой, и Лучани, который в отличие от предшественника не принадлежал к венецианскому духовенству, должен был править в критическое и напряженное послесоборное время. Пересмотр тех лет воскрешает в памяти динамичный, но тягостный период в истории Итальянской Церкви: это время «социалистического выбора» Христианских ассоциаций итальянских трудящихся (ACLI) и их разрыва с епископами; «исторического компромисса» и дискуссии о сотрудничестве с марксистами; терроризма; кризиса Католического действия; разделений в связи с референдумом о разводах и позициями «католических демократов»; разнообразно проявляющегося в печати и положении на местах «католического несогласия». И в Венеции, как во многих других итальянских городах, доходит до конфликта епископа с конкретными общинами, например, с общиной Сан-Тровазо, с Университетской католической федерацией Италии (FUCI). Немало проблем с преподаванием богословия в семинарии, как и с соблазнами, обусловленными чрезмерной свободой в реализации литургического обновления в ряде приходов.

Лучани — человек диалога, но занимает твердые позиции, к чему его, как он чувствует, обязывает епископское служение. В целом его выступления выдержаны в очень ясном ключе: нельзя подвергать сомнению учение Церкви и роль учительства в Церкви; и евангелизация, и гуманистическое развитие — неотъемлемые части миссии Церкви, однако первая предшествует второму. Следовательно, происходит немало разрывов, которые не удается исцелить, нередки минут тяжелых страданий[10]. Но чувство ответственности и благоразумия, верности Церкви и солидарности с Папой и собратьями по епископскому служению вызывают все большее уважение и доверие к нему в Итальянской Церкви и не только. И вновь не можем не заметить, что кресты понтификата Павла VI, дух, с которым Понтифик нес их, находят глубокую параллель в служении Лучани на епископской кафедре.

«Пространство для улыбки»

Возможно, именно поэтому после кончины Павла VI, к своему удивлению, Лучани был избран Папой после очень короткого конклава. Наверное, его преемственность с линией Папы Монтини со временем стала для выборщиков очевиднее, чем он сам это предполагал. «Вчера утром я спокойно пошел голосовать в Сикстинскую капеллу. Я даже не представлял, чем это обернется», — скажет он перед чтением молитвы Ангел Господень в воскресенье 27 августа 1978 года.

Если восемь с половиной лет на кафедре Патриарха Венеции оставили воспоминания о его бескорыстном и верном церковном служении, не лишенном трудностей и страданий, то короткий месяц понтификата, несмотря на неожиданное и стремительное окончание, оставит о себе неизгладимую, безмятежную, светлую память. Как было точно сказано: «Пространство для улыбки».

Всего через несколько дней мир стал свидетелем серьезных новшеств. Больше не было обряда коронации и тиары, от которой Павел VI отказался на благо бедных; больше не используется форма pluralis maiestatis для обозначения первого лица в речах и катехезе, слова Папы принимают простой, ни на что не похожий прямой стиль, проявляющий бесспорное стремление быть понятным для всех, даже для самых простых людей. Оригинальное решение принять двойное имя Иоанн Павел, которое, благодаря его преемнику, мы будем слышать еще десятилетиями. Это имя само по себе напоминает о Соборе, об обновлении Церкви в наше время, о двух Понтификах — уже прославленных в лике святых, — учеником и должником которых ощущал себя епископ Лучани.

Понтификат начался с приветственного послания на латинском языке, в котором — построенном вокруг шести «мы желаем» — названы пункты программы понтификата при полном сохранении преемственности: исполнять документы Собора, сохранять великое Предание Церкви, первенство евангелизации, экуменизм, диалог, служение миру. Тем не менее лучше всех в памяти запечатлелись пять коротких выступлений перед воскресной молитвой Ангел Господень и четыре общие аудиенции, посвященные добродетелям смирения, веры, надежды и любви. Можно добавить внимание Папы к переговорам о мире на Ближнем Востоке в Кэмп-Дэвиде и его молитву; некоторые другие аудиенции и различные официальные письма по разным вопросам.

Но, пожалуй, стоит обязательно вспомнить выступление 30 августа перед коллегией избравших его кардиналов. Впервые текст был опубликован несколько недель назад, до сих пор распространялся только официальный текст, выдержанный в величественном, торжественном стиле, и потому полностью отвергнутый Папой[11]. В расшифровке трансляции, сохраненной на Радио Ватикана, мы, напротив, в полной мере наслаждаемся непринужденностью Папы Лучани. Послушаем несколько отрывков: «Вижу здесь кардинала Феличи. Со своей неизменной обходительностью, еще до завершения подсчета голосов, он подошел ко мне со словами: „Послание новому Папе”. „Спасибо”, — сказал я, хотя это еще не было свершимся фактом. Я открыл конверт. Что там? Маленькое издание Крестного пути. Таков путь Пап, но на Крестном пути есть еще один персонаж — Симон Киринеянин. Надеюсь, что мои собратья кардиналы будут помогать этому бедному «христу», Викарию Христа, нести крест, помогать своим сотрудничеством, в котором я так нуждаюсь… На Соборе мы попытались библейскими словами передать идею Церкви¸ «лозы Христовой, семьи, стада Господня, народа Божия» и т. д. Никто, насколько я знаю, не осмелился сказать, так как это было бы не в стиле Библии: Церковь также, по крайней мере, в своей внешней организации, представляет собой часы, чьи стрелки указывают миру на определенные требования. Ее можно называть и так: и тогда те, кто ежедневно в молчании заводят эти часы, вновь и вновь, — сотрудники Конгрегации, выполняющие смиренную, сокрытую от глаз работу, при этом очень ценную, заслуживающую похвалы, о которой я, честно должен сказать, совсем ничего не знаю… Первое, что я сделал, став Папой — у меня было немного времени, — взял в руки Ежегодник, изучил немного его… дикастерии Святого Престола, до такой степени я ничего не знаю и настолько я далек от понимания того, как функционируют шестеренки Святого Престола. Надеюсь, вы мне поможете». Зачитав до конца официальный текст Апостольского благословения: «Во имя Христово преподаю… первые плоды моего искупительного Апостольского благословения», Папа Лучани не удержался от комментария: «Язык несколько напыщенный. Потерпите! Я должен благословить? Sit nomen Domini benedictum…»

О скоропостижной кончине Папы Лучани и о ее причинах написано много. Не будем вдаваться в подробности. Слухам и подозрениям в действительности способствовало неосмотрительное решение Государственного Секретариата — иерархи были потрясены событиями утра 29 сентября — представить в официальном коммюнике Зала Печати недостоверную версию. Согласно ей, Папу обнаружил мертвым его личный секретарь о. Джон Маджи. На самом деле его нашла сестра Винченца Таффарель в сопровождении сестры Маргериты Марин: монахини беспокоились из-за того, что Папа не пришел молиться в капеллу в обычное время около 5 часов утра. Папа находился в постели, в руках были сжаты листки, которые он изучал перед смертью, поза была собранная, на лице — легкая улыбка, оборванная накануне вечером внезапной кончиной. Но монсеньоры сочли неуместным сообщить, что мертвого Папу обнаружили две монахини, самовольно зашедшие в его личную комнату, поэтому было решено придерживаться официальной версии.

Во время сбора документов для беатификации в 2009 году была, наконец, официально опрошена сестра Маргерита Марин, единственная остававшаяся в живых из четырех монахинь, находившихся в те дни в папской квартире. Ее четкий и ясный рассказ рассеивает любые сомнения. Свидетельство сестры — зафиксировано на видео, посмотреть и послушать запись может любой желающий — поистине трогающее. Документальная биография точно, исчерпывающе восстанавливает события последних дней Папы, как его нашли уже мертвым. Там же приводится заключение врача, доктора Ренато Буццонетти, констатировавшего «скоропостижную кончину», естественную, мгновенную, произошедшую около 23 часов вследствие острого инфаркта миокарда. Добавлена пространная и полная «клиническая история» состояния здоровья Папы Лучани на протяжении всей его жизни вплоть до последних дней. В заключении сказано, что его скоропостижный уход было невозможно спрогнозировать[12].

Какая святость?

Завершая, можно задать себе вопрос: какой была святость Альбино Лучани?

Из добродетелей, безусловно, выделяется смирение. Называя себя «пылью», Лучани не притворяется и не играет. Именно таким он себя считает: призванным по благодати к служению, намного превосходящим его способности. Говоря о личных документах Папы Лучани, префект Ватиканского Апостольского архива монс. Серджо Пагано, комментируя их малое количество, по сравнению с другими авторами, красноречиво заметил: «По своему врожденному смирению Иоанн Павел I совершенно не планировал войти в историю»[13]. После избрания на Папский престол, в Витторио-Венето, к хорошо знающим его людям, он обратился со словами: «Силой идти на попятный я стал Папой!» Можно приводить бесчисленные свидетельства о насыщенной жизни в постоянной молитве, об отражении переживаемой веры, равно как о милосердии к другим, начиная с бедных и больных. Но этого и не требуется.

Мы считаем важным пролить свет на то, что его свидетельство стало свидетельством священника и, в первую очередь, епископа, переживавшего абсолютно глубоко, день за днем, свою миссию, и осуществлявшего ее в смирении, бедности, духе служения. Второй Ватиканский собор выделил епископское служение, его ответственность за служение вверенному народу в единстве с Папой и в условиях епископской коллегиальности. Лучани, безусловно, стал образцом. Обращаясь к кардиналам, избравшим его Папой, он вспомнил — немного с ностальгией — о служении в епархии: «Моей работой были: молодежь, рабочие, больные, пастырские визитации. Больше я не смогу заниматься этой работой. Но вы можете исполнять ее. Однако нельзя думать только о вашей епархии. Епископы должны думать и о Вселенской Церкви»[14]. Храня верность своей миссии, Лучани пришлось страдать, и он справился, проявляя силу, несмотря на природную застенчивость. На этом настаивал тогдашний кардинал Ратцингер: «Лично я абсолютно убежден, что он был святым. По своей безграничной доброте, простоте, смирению. И по своему великому мужеству. Потому что у него было мужество говорить очень ясно, даже идя наперекор распространенным мнениям. И по своей великой культуре веры. […] Он был человеком великой богословской культуры, с острым пастырским чувством и богатым опытом»[15].

Наконец, мы хотели бы напомнить о еще одном аспекте святости Иоанна Павла I, лучше всего явленном всему миру в его коротком понтификате, — о радости, переживаемой в возвещении Евангелия, в его несравненной катехизации, обращенной ко всем, начиная с малых и простых. Говоря о Папе Лучани на страницах этого журнала, через несколько дней после его смерти, один наш дорогой собрат написал: «Эти простые беседы, доступные всем, представляют собой вершину жизни, всецело посвященной созерцанию дел Божиих и осмыслению способа, как передать их другим — конкретно и одновременно увлекательно. Призыв к радости и христианскому спокойствию, сделанный в минуту, когда Папу занимали серьезные опасения, говорит нам, что жизнь — дар, который нужно принимать с любовью и предлагать без расчета. Для живущего в свете Господа возможность умереть с улыбкой на губах — не пустяк»[16].

До конца исполненное призвание быть наставником в вере.

***

ПРИМЕЧАНИЯ:

[1] Наиболее полной биографией Иоанна Павла I можно назвать жизнеописание, составленное для Positio процесса беатификации: оно занимает четыре тома из пяти. В 2018 году была разрешена первая частичная публикация, в 2020 году Ватиканский фонд Иоанна Павла I и Libreria Editrice Vaticana опубликовали объемный 984-страничный том с более чем 4 300 примечаниями: S. Falasca — D. Fiocco — M. Velati, Giovanni Paolo I. Biografia ex documentis, с предисловием кардинала Беньямино Стелла. При написании настоящей статьи мы руководствовались этим изданием.

[2] Один из них — о. Роберто Буза, ученый, получивший известность благодаря лингвистическому анализу сочинений святого Фомы Аквинского с помощью компьютерных технологий. С Лучани дружил всю жизнь.

[3] Перечень самых любимых и читаемых авторов, упоминаемых Альбино Лучани в сочинениях и в речах, огромен. Перечислим лишь некоторых. Из религиозных деятелей: святой Августин, святой Григорий Великий, святой Бернардин, святой Франциск Сальский, святая Тереза из Лизье, Шарль де Фуко и т. д. Из писателей: Данте, Петрарка, Шекспир, Паскаль, Мольер, Гольдони, Манцони, Достоевский, Папини, Диккенс, Честертон, Трилусса и т. д. Масштаб его литературной культуры впечатляет, если вспомнить, что он накоплен не благодаря систематическому изучению, а убеждению, что великая литература поможет погрузиться в обстоятельства жизни и человеческую мудрость и тем самым стать подходящим инструментом для построения sermo humilis, проповеди о реалиях жизни и Евангелии на языке простого народа.

[4] Диссертация опубликована в первом томе A. Luciani/Giovanni Paolo I, Opera omnia, a cura di G. Fedalto, Padova, Massaggero, 1988. В L’Opera omnia (Полное собрание сочинений — Прим. пер.) в 9 томах собраны практически все опубликованные работы Лучани, включая проповеди, письма, множество статей из католических СМИ и т. д.

[5] Это сочинение также было опубликовано в первом томе Opera omnia.

[6] A. Luciani / Giovanni Paolo I, Opera omnia, cit. vol. II, 11.

[7] Документы хранятся в личном архиве Иоанна Павла I, сохраняемого и изучаемого Ватиканским фондом Иоанна Павла I под председательством кардинала Пьетро Паролина, фондом руководит вице-президент и вице-постулатор процесса д-р Стефания Фаласка. Фонд также работает над реконструкцией личной библиотеки Лучани, которая всегда была для него важным инструментом для изучения и работы, но была разделена во время последующих переездов.

[8] A. Luciani / Giovanni Paolo I, Opera omnia, cit., vol. V, 14.

[9] Также включено в первый том Opera omnia.

[10] Вспомним о драматичном участии в коленопреклоненной молитве, в абсолютной тишине, в похоронах священника, наложившего на себя руки после отстранения от прихода по воле Патриарха (S. Falasca — D. Fiocco — M. Velati, Giovanni Paolo I. Biografia ex documentis, cit., n. 1, 508).

[11] Это один из самых интересных текстов новой книги: Giovanni Paolo I, Il Magistero. Testi e documenti del Pontificato, a cura della Fondazione Vaticana Giovanni Paolo I, Libr. Ed. Vaticana — San Paolo, 2022, 67–75. В томе на 470 страницах представлены все документы месячного понтификата не только в официальной, ранее опубликованной версии, но и — для сравнения — то, что на самом деле он говорил вслух, со всеми дополнениями и вариантами из расшифровок записей, сохраненных на Радио Ватикана. Кроме того, после тщательной расшифровки и старательного уточнения примечаний полностью воспроизведены ежедневник и автографы блокнотов: тем самым можно отследить процесс подготовки Папой своих выступлений.

[12] Мы считаем, что всю XII главу Biografia ex documentis можно считать надежным и «окончательным» источником. Любые спекуляции о гипотетическом заговоре и другие фантастические предположения о смерти Папы Лучани можно спокойно отправить в архив.

[13] Выступление на Дне изучения: «Учительство Иоанна Павла I в свете архивных документов», организованном Ватиканским Фондом Иоанна Павла I в Папском Григорианском университете, 13 мая 2022.

[14] Giovanni Paolo I, Il Magistero, cit., 72.

[15] J. Ratzinger, Il Signore sceglie la nostra poverta`, интервью в 30Giorni, 2003, n. 8–9, 16.

[16] V. Fantuzzi, La catechesi di Giovanni Paolo I, in Civ. Catt. 1978 IV 111.

Автор — Федерико Ломбарди, SJ

Источник: La Civiltà Cattolica