НЕИСПОВЕДИМЫЕ ПУТИ

К 20-ЛЕТИЮ КАНОНИЗАЦИИ СВЯТОГО РАФАИЛА КАЛИНОВСКОГО

Непостижима тайна Святости… Кажущаяся порой недосягаемо возвышенной и далёкой, она приходит в уединённую монашескую келью и аскетичное жилище отшельника, на ложе страждущего больного и в камеру узника, в тихий семейный дом и в роскошные дворцы неизменно неожиданно и сокровенно. Часто кажется, что её можно «стяжать» подвигами исповедания веры, мученическими страданиями или великими делами; но, как и её Дивный Податель, она «дышит, где хочет» и становится орудием воли Бога, более 2000 лет вершащего Свою великую миссию – быть «ловцом человеков».
Чуть более 100 лет назад один человек собирал плоды святости в самых неожиданных местах – на учёбе в Литве и Санкт-Петербурге, на строительстве железных дорог среди болот, на воинской службе, в тюремном заточении и в глухих сибирских рудниках, в изысканном обществе европейских здравниц и монастырях кармелитов. Родившийся в благородной семье поляков в г. Вильно (ныне – Вильнюс, Литва), он учился в России, здесь же принял горькую долю каторжника и впоследствии страстно желал обращения нашего многострадального отечества. Речь идёт о Йозефе Калиновском, принявшем в монашестве имя Рафаил, в переводе с арамейского означающее «исцеление Божие». Рафаил Калиновский был беатифицирован в 1983 г. и канонизирован в 1991 блаженным Святым Отцом Иоанном Павлом II.
Калиновский родился в 1835 году; его отец, выпускник университета в Вильно, всю жизнь занимался воспитанием молодёжи; родная мать Йозефа умерла через несколько дней после его рождения. Домашнее воспитание и успешное обучение в благородном институте Вильно (1843 — 1850 г.г., окончил с золотой медалью) положили основательный фундамент личности Калиновского, в котором эрудиция и знание иностранных языков были дополнены высокими нравственными идеалами и неутолимой духовной жаждой. Он чрезвычайно много читал – особенно в период учёбы в Санкт-Петербургской николаевской инженерной академии, куда поступил в 1853 году. Окончил же он академию в июне 1857 г. в статусе доцента математики и поручика царской армии.
Его интерес был обращён к российской и польской прозе, английской романтической литературе, а также творениям Шатобриана, Жозефа де Местра, святого Августина. Калиновскому оказалась чужда атмосфера российской императорской столицы – его одиночество, обильная духовная пища могли стать благодатной почвой для глубокого религиозного чувства. Однако этот период жизни оказался временем удалённости от питаемой Таинствами веры. В своих воспоминаниях он напишет: «Я пренебрегал религиозными практиками. Чувствовал в душе сильный призыв к внутренней набожности, но не был верен этому голосу». Есть сведения о том, что в период обучения в Санкт-Петербургской академии Йозеф пережил глубокое личное разочарование, которое, возможно, сыграло роль в его отказе от мыслей о браке.
Особой страницей в духовной жизни Калиновского стала его работа на строительстве железной дороги Одесса – Киев – Курск. 6 месяцев провёл он в странствиях по болотам и бездорожью, бескрайним малонаселённым, а порой и заброшенным просторам России. Здесь он располагал временем для покоя, чтения и размышлений, в особенности над «Исповедью» святого Августина. Впоследствии он вспоминал об этом благодатном времени: «Эта непрерывная работа над собой вдали от людей совершила во мне глубокую перемену к добру. Я познал всю значимость религиозных традиций и окончательно возвратился к ним». Впрочем, до первой «послекризисной» Исповеди оставалось ещё несколько лет…
В 1860 году, в связи с приостановлением строительства дороги, Йозеф подаёт прошение о его переводе в Брест. Там он обретает первый опыт наставничества – принимает опеку над подростком Лодовиком и готовит его к работе в школе ремесленников, которую открывает в 1861 году. В этом же году он знакомится с пани Лодовикой Млоцкой, сыгравшей большую роль в его обращении. От неё Калиновский получает в подарок Новый Завет, с ней на протяжении многих лет он делится сокровенными духовными переживаниями.
В 1863 году на изгнание в глубь России осуждён кузен Калиновского; Йозеф искренне желает оставить ему в память на чужбине крестик с реликвиями; получить его он может лишь при условии Исповеди. Совершённый с неохотой поступок оборачивается революционными переменами в духовной жизни будущего святого. Так порой, назначая Богу цену за наши добрые дела, мы обретаем совершенно непостижимые блага, превосходящие наши ожидания. Йозеф приступил к Исповеди в августе 1863 года, в Торжество Успения Пресвятой Богородицы; его исповедником стал литовский миссионер отец Константин Эймонт. Спустя годы Калиновский напишет: «Что было угодно Богу сотворить в моей душе во время, проведённое у ног исповедника (…), может выразить только тот, кто пережил подобные мгновения». После этого события Йозеф на протяжении некоторого времени еженедельно подходил к Святым Таинствам, совершившим его окончательное обращение.
Судьбоносный 1863 год принёс в его жизнь и другие драматические перемены. Январское восстание 1863 года ускорило отставку Калиновского из рядов российского воинства; только случай уберёг его от участия в одной из атак против отряда его соотечественника, поляка Романа Рочиньского. Царский указ от 5 (17) мая 1863 года позволял Калиновскому вернуться к гражданским занятиям. В последние майские дни он уезжает в Варшаву и вновь невольно оказывается в эпицентре политического движения. По предложению начальника военного факультета национального правительства, бывшего преподавателя Санкт-Петербургской академии Юзефа Галезовского Калиновский принял статус начальника литовской военной секции. Возвратившись в Вильно, он обнаружил иное положение дел, нежели ему было представлено в Варшаве, и осознал, что самое важное – не дать восстанию распространиться и избежать напрасных жертв. В декабре 1863 года восстание было подавлено; из военной секции Исполнительского отдела Литвы на свободе оставался он один – арест был неизбежен. Йозеф Калиновский был арестован в ночь с 24 на 25 марта 1864 года в доме своих родителей и помещён в тюрьму, расположенную в здании бывшего доминиканского монастыря.
Калиновский был признан виновным в «исполнении обязанностей предводителя вооружённых сил в Литве и в установлении правил руководства повстанческими партиями». Избежать смертного приговора удалось лишь благодаря заступничеству родных и опасению судей подарить мятежной Польше нового героя и мученика. Смертная казнь была заменена на 10 лет каторги в сибирских рудниках.
Последующие 10 лет жизни Калиновского оказались связанными с маленьким городом в Иркутской области, Усольем Сибирским, где вместе с другими каторжниками он вынужден был поселиться в казармах, закованным в кандалы работать на солевых разработках. Впоследствии он напишет пани Млоцкой: «Бог по милосердию Своему вывел меня из неверия именно тогда, когда вскоре в мою жизнь пришла минута испытания и страдания, которая без веры стала бы либо дорогой падения, либо, что ещё хуже, гордыни и ропота на Провидение. Сегодня, ограждённый религиозным чувством, я вижу в страдании покаяние за прошлое, спокойно смотрю в настоящее и с надеждой – в будущее (…) если Господу будет угодно вызволить меня из нынешних обстоятельств, да не найдёт Он меня «неприготовленным», и «дом» — как говорит апостол – «не опустевшим»…».
История о жёнах декабристов, последовавших за своими мужьями в ссылку, овевает сибирскую каторгу романтической дымкой, однако не даёт забывать об ужасах каторжной жизни, безвозвратно лишавшую людей не только положения в обществе, имени и чести, здоровья, но и порой – просто человеческого облика. Для Йозефа Калиновского сибирская каторга стала уникальной школой любви к ближнему, пример которой он подавал впоследствии на протяжении всей жизни. «Стараюсь вдохновлять и усиливать в себе (любовь к ближнему), чтобы она стала для меня огнивом, воспламеняющим жизнь (…)»; «Я всю жизнь беден – если не моей, то чужой, если не реальной, то мнимой нищетой. Необходимо жить и работать – если не для себя, то для других» — так он пишет ещё в 1861 году.
Несмотря на периодические указы об амнистии, несколько смягчавшие условия жизни каторжников, Калиновский лишь в 1872 году смог покинуть Сибирь и уехать сначала в Пермь, а затем — в Смоленск; в 1874 году, спустя 10-летие изгнания, он подаёт смоленскому полицмейстеру прошение о выезде на территорию польского королевства. В конце апреля 1874 года Калиновский уезжает в Варшаву.
В течение последующих двух лет Йозеф Калиновский занимает место наставника молодого князя Августа Чарторыйского, сына Владислава, предводителя польской эмиграционной диаспоры в Париже. Можно предположить, что эти годы были временем духовного восстановления Калиновского, который вновь обрёл свободу мыслей и поступков и душевное равновесие, посвятил себя воспитанию благородного восприимчивого юноши. С 1875 года, когда у Августа была обнаружена серьёзная болезнь, Йозеф постоянно сопровождал его в непрерывных перемещениях по лучшим здравницам Европы, заменяя ему родных, друзей и учителей. Их плодотворное общение завершилось в 1877 году, когда, попрощавшись с воспитанником и его отцом, Йозеф удалился в Линц, а затем в Грац, где 26 ноября был облачён в одеяние ордена босоногих кармелитов под монашеским именем Рафаил от Святого Иосифа.
Бесспорно, суровая и уединённая монашеская жизнь была для Калиновского серьёзным испытанием после стольких лет странствий, решительных действий и свободомыслия. Однако намерение посвятить Богу жизнь произрастало в его душе с юных лет, а молитва и смирение оказались самым надёжным пристанищем для души этого «очарованного странника» (название известного произведения российского писателя Н. Лескова). В период ссылки он пишет пани Млоцкой: «Если бы я утратил всё на свете и стал настоящим нищим – эта мысль на удивление нисколько не тревожит меня. Мир может лишить меня всего, но всегда останется одно недоступное для него укрытие – молитва; в ней прошлое, настоящее и будущее объединяются в свете надежды. Боже, какими сокровищами Ты одаряешь тех, кто уповает на Тебя!». И ещё: «в призвании священника видел бы больше всего пользы для себя и ближних». Мечта о сане священнослужителя воплотилась в 1882 году – Рафаил Калиновский был рукоположен в церкви босоногих кармелитов в Черной, в городе, с которым призвание объединило его до конца жизни.
Личностная зрелость отца Рафаила и его уникальный опыт терпения, веры и любви начал творить чудеса ещё при жизни будущего святого. В начале своей пастырской деятельности он был назначен приором в Черной, где в монастыре проживало всего 8 священников, из которых лишь четверо были поляками. Монахи вспоминали о нём как о живом примере исполнения всех установлений и обязательств монашеской жизни и прежде всего – молитвы. Все дневные дела и заботы были посвящены единственной цели — желанию единения с Возлюбленным…
Обновление монашеской жизни оказало влияние на оживление пастырской деятельности и привлечение новых прихожан из ближайших селений. В 1892 году он был назначен настоятелем новооткрывшейся семинарии в Вадовицах, воспитанники которой жили в монастыре и учились в местной гимназии. Со временем эта семинария стала главным источником призваний в орден кармелитов в Польше.
Много времени отец Рафаил посвящал сёстрам – кармелиткам в Кракове, был их исповедником, сопровождал в канонических визитах провинциальных и генеральных настоятелей в качестве переводчика. Основал новые монастыри кармелиток в Пшемысле (1884) и во Львове (1888). В 1899 году стал провинциальным викарием монастыря кармелиток в Галиции.
Величайшее дарование отца Рафаила раскрывалось в конфессионале, где он проводил невероятное количество времени. Его мудрость и опыт, мягкость и предусмотрительность, проницательность и сострадание приводили к нему в исповедальню многочисленных мирян и лиц духовного звания. Будучи сам обладателем чуткой совести, отец Рафаил особенно старался утешить и восстановить мир у излишне скрупулёзных кающихся. Не щадя сил и здоровья, он возвращал покой всем, кто искренним сердцем искал Христа.
Тяжёлый недуг – следствие тягостных жизненных испытаний – унёс жизнь отца Рафаила 15 ноября 1907 года. 19 ноября его останки были перевезены в Черную и захоронены на монастырском кладбище. Этот день в календаре Церкви стал днём памяти святого Рафаила Калиновского (при подготовке материала были использованы статьи с. Иммакулаты Адамской и о. Чеслава Гита).
Святой Рафаил страстно желал обращения России и мечтал о появлении в ней кармелитских монашеских общин. Его мечта осуществилась в 1999 году, когда по приглашению епископа в Усолье Сибирское приехали отцы – кармелиты. Сегодня в Усолье Сибирском – селении, где трудился на солевых рудниках святой Рафаил, – существует римско-католический приход святого Рафаила Калиновского, в котором работают отцы – кармелиты и сёстры – альбертинки, помогающие нищим, а с 2002 года действует монастырь босоногих кармелиток. В современном цивилизованном городе вдали от жизни мирян свершается ежедневный круг их жизни, сущность которого, как и почти 1000 лет назад (орден кармелитов был основан в середине XII века), составляет молитва и труд. Живёт и приносит свои плоды «виноградник Господень» (слово «Кармель» – от керем эль (иврит) – «виноградник Божий»); может быть, это один из самых светлых и живых памятников святому, прожившему удивительную жизнь, в которой каждый из нас найдёт для себя свою драгоценную жемчужину Истины.

Марина Вырва
Автор благодарит за помощь в подготовке материала
сестру Ангелику (монастырь босоногих кармелиток
Пресвятой Троицы в г. Усолье Сибирское)