Христианское кино эпохи атеизма
Вы будете смеяться, но фильм «Белый Бим Чёрное ухо» я впервые посмотрел только на днях. Так уж получилось, что раньше я его не видел. Хотя фильм вышел на экраны в сентябре 1977 года. Кстати, именно за роль в этой картине Вячеслав Тихонов был удостоен Ленинской премии (а не за роль Штирлица, как можно было бы думать). Я смотрел, как Бим с хозяином идут по улицам Калуги (где этот фильм снимали), и вспоминал свои школьные годы…
В год выхода фильма к зрителю я сидел за партой у окна с видом на Братское море. На третьем этаже было слышно, как военрук, бывший военный лётчик, на первом этаже командует: «Р-равняйсь!» А наша учительница истории Антонина Павловна читала нам вслух повесть Гавриила Троепольского «Белый Бим Чёрное ухо». Если в конце урока оставалось немного свободного времени, она читала нам что-нибудь интересное и поучительное. Не знаю, что сказали бы по этому поводу знатоки методики и дидактики, но, по-моему, это было прекрасно. У нас была отличная школа и замечательные учителя. Между прочим, за все школьные годы я не слышал там ни слова атеистической пропаганды. Впрочем, меня бы тогда такая пропаганда не задела: я был малолетним атеистом, да-с. Помню, как спорил на религиозные темы со своей бабушкой, и споры эти разворачивались на фоне иконы, привезённой ещё прабабушкой в Сибирь в начале двадцатого века.
И вот только теперь, вновь встретившись через столько лет с Бимом и Иваном Ивановичем, я обратил внимание на очень важный эпизод. Он и в повести содержится, и в фильме. Когда Иван Иванович приобрёл щенка и принёс домой, тот вскоре устроил разгром и погрыз книгу.
— Ты же мне, голова глупая твоя голова, «Библию для верующих и неверующих» изорвал, — укоризненно говорит Биму хозяин.
Случайно ли автор выбрал именно эту книгу? Думаю, что нет. Конечно, настоящую Библию он бы в повести называть не стал, и в фильме её показывать бы не рискнули. Никого, разумеется, за Библию в кадре расстреливать бы не стали (должен разочаровать любителей сгущать исторические краски). Всё-таки на дворе были семидесятые годы, а не тридцатые. Но эпизод бы не прошёл. Итак, пришлось использовать «Библию для верующих и неверующих» – сочинение в духе воинствующего атеизма, творение Емельяна Ярославского, созданное в начале тридцатых годов и не раз переиздававшееся. Емельян Ярославский – псевдоним профессионального революционера Минея Губельмана. Миней Израилевич почему-то был убеждён в том, что религия мешает построению социализма. И так думали многие революционеры (хотя и не все). Как человек, хранящий с добрыми воспоминаниями октябрятскую звёздочку и комсомольский значок, не буду бросать в них камень. Когда люди видят, что религия кем-то бессовестно используется для их угнетения, они могут перепутать антиклерикализм с атеизмом. Что, конечно же, никак не оправдывает репрессий в отношении служителей Церкви – католиков, православных, протестантов, – имевших место в известный период нашей истории. В более мягкие времена были не репрессии, а определённые ограничения. Сегодня таких препятствий нет. Вот только, как хорошо сказал когда-то Николай Бердяев, капитализм есть практический атеизм.
Но вернёмся к Биму. Почему я думаю, что выбор автором Библии не был случайным? Давайте заглянем в конец повести, где Иван Иванович сидит на пенёчке, любуясь полянкой с подснежниками. «Ивану Иванычу показалось, что сидит он в величественном храме с голубым полом, голубым куполом, с колоннами из живых дубов». И вот заключительные строки повести (когда её герой слышит в лесу выстрелы): «Нет, не спокойно и в этом голубом храме с колоннами из живых дубов», — так подумал Иван Иваныч, стоя с обнажённой белой головой и подняв взор к небу. И это было похоже на весеннюю молитву. Лес молчал».
И история Бима, и прекрасный образ, созданный Тихоновым, и даже картины природы, – всё это, на мой взгляд, проникнуто христианским духом. Вообще, в номинально атеистическую эпоху в нашей жизни было много совсем не атеистического, по сути своей христианского. Осмелюсь утверждать, что нам, российским христианам, ещё только предстоит серьёзно и честно осмыслить советский период нашей истории. Дух времени не столько познаётся рационально, сколько постигается интуитивно. И помочь в таком постижении может лучшее из того, что было создано в кино и литературе минувшего века.
Александр Синодский
